], о нет, это не его путь[Note 12 - Брызги, внезапный укол вилкой в воздух.] один раз запутав все, как будешь распутывать, скажи на милость[Note 13 - Мгновенное изготовление сэндвича из яйца и кетчупа.], но – о, нет…
Сьюзан подошла к краю ковра. Старик не обратил на нее никакого внимания.
Смерть Крыс вскарабкался по ножке стола и приземлился на ломтике поджаренного хлеба.
– А, это ты!
– ПИСК.
Старик оглянулся по сторонам.
– Где? Где?
Сьюзан ступила на ковер. Старик вскочил так стремительно, что опрокинул стул.
– Кто ты такая, черт возьми?
– Не могли бы вы не направлять на меня эту острую грудинку?
– Я задал тебе вопрос, девушка!
– Я Сьюзан, – это прозвучало как-то неубедительно. – Герцогиня Стогелитская, – добавила она.
Его сморщенное лицо сморщилось еще больше, пока он все это уразуметь.
Затем он отвернулся и вскинул руки.
– О да! – заорал он, обращаясь к комнате. – Это, конечно, проясняет дело!
Он наставил палец на Смерть Крыс, который отклонился назад.
– Ты, лживый маленький грызун! О, да! Я чую крысу!
– ПИСК?
Трясущийся палец вдруг замер. Старик резко обернулся.
– Как ты ухитрилась пройти сквозь стену?
– Прошу прощения? – сказала Сьюзан, отступая назад. – Я не заметила ни одной.
– А это ты как назовешь тогда, Клатчским туманом, что ли? – он похлопал по воздуху. Гиппопотам памяти пошевелился…
– Альберт, – предположила Сьюзан. – Правильно?
Альберт треснул себя по лбу.
– Все хуже и хуже! Что ты еще рассказал ей?
– Он не рассказывал мне ничего за исключением ПИСК, и я не знаю, что это значит, – сказала Сьюзан. – И… послушай, здесь нет никаких стен, здесь только…
Альберт выдвинул ящик стола.
– Присмотрись, – едко сказал он. – Молоток, правильно? Гвоздь, так? Смотри.
Он вколотил гвоздь в воздух на высоте около пяти футов на краю выложенного плиткой пространства. Гвоздь остался торчать.
– Стена, – сказал Альберт.
Сьюзан опасливо протянула руку и потрогала гвоздь. Ощущение было как от статического электричества.
– Ну, а для меня она не является стеной, – заявила она.
– ПИСК!
Альберт швырнул молоток на стол.
А он довольно рослый, заметила Сьюзан. Он был высок, но ходил ссутилившись – такая манера ассоциируется с лаборантами.
– Я сдаюсь, – сказал Альберт, качая пальцем у Сьюзан перед носом. – Я ему говорил, что ничего хорошего из этого не выйдет, а он все равно стал вмешиваться. И еще один вопрос, девчушка – куда ты делась?
Сьюзан обошла вокруг стола, пока Альберт махал руками в воздухе, пытаясь ее нащупать. На столе лежали разделочная доска, табакерка и связка сосисок.
И никаких свежих овощей. Мисс Буттс добивалась полного исключения из рациона жареного и отстаивала необходимость обильного питания овощами, которые она именовала Ежедневным Здоровьем. В недостатке Ежедневного Здоровья она видела причину многих бед. Альберт выглядел воплощением всех их сразу, когда бегал по кухне, хватая руками воздух.
Она уселась в кресло, когда он проскакал мимо.
Альберт перестал носиться и закрыл руками глаза. Очень медленно повернулся. Один видимый глаз щурился в яростном усилии сосредоточиться.
Он скосил на кресло слезящийся от напряжения глаз.
– Превосходно, – сказал он спокойно. – Все в порядке. Ты здесь. Крыса и лошадь притащили тебя. Проклятые идиоты. Они думали, что это правильно и что нужно это сделать.
– Что правильно, что нужно сделать? – спросила Сьюзан. – И я не… то, что вы сказали.
Альберт уставился на нее.
– Хозяин тоже мог так, – сказал он наконец. – Это часть работы. Предполагаю, ты давно обнаружила, что ты на это способна? Становиться невидимой, когда захочешь?
– ПИСК, – сказал Смерть Крыс.
– Чего? – спросил Альберт.
– ПИСК.
– Он просит объяснить тебе, – устало сказал Альберт, – что «девчушка» означает просто маленькую девочку. Он думает, ты могла не расслышать.
Сьюзан выпрямилась в кресле.
Альберт подтянул поближе еще одно и уселся.
– Сколько тебе лет?
– Шестнадцать.
– О боги! – Альберт закатил глаза. – И как долго тебе шестнадцать?
– С тех пор как мне перестало быть пятнадцать, конечно. Вы что, дурак?
– О боги. Как время летит, – сказал Альберт. – Ты знаешь, почему ты здесь?
– Нет… но… – Сьюзан заколебалась. – Что-то произойдет с… что-то вроде… я вижу вещи, которые не видят другие, и я встречаю кого-то, кто просто сказка, и знаю, что бывала тут раньше… и все эти черепа и кости здесь…
Костистая, грифоподобная фигура Альберта нависла над ней.
– Будешь какао? – спросил он.
Оно сильно отличалось от школьного какао, которое было просто горячей коричневой водой. Какао Альберта покрывал слой масла. Если перевернуть кружку, оно бы не сразу потекло вниз.
– Твои мама и папа, – спросил Альберт, когда у нее появились шоколадные усы, – они что-нибудь… объясняли тебе?
– Мисс Делкросс объясняла на Биологии, – сказала Сьюзан. – Только она рассказала неправильно, – добавила она.
– Я имею в виду дедушку, – сказал Альберт.
– Я помню кое-что, – сказала Сьюзан, – но я вспоминаю что-то, только когда вижу. Как ванную. Как тебя.
– Твои мама и папа думали, будет лучше, если ты забудешь, – сказал Альберт. – Ха! Это же в крови! Они боялись, что это случится и оно случилось. Наследственность.
– А, про это я тоже знаю, – сказала Сьюзан. – Это бывает у мышей, гороха и так далее.
Альберт уставился на нее пустыми глазами.
– Послушай, я пытаюсь преподнести все это как можно тактичней, – сказал он.
Сьюзан ответила ему вежливым взглядом.
– Твой дедушка – Смерть, – сказал Альберт. – Знаешь? Такой скелет в черном плаще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101