такого рода дома строят себе богатые торговцы, когда остепеняются и начинают думать, куда им деть награбленное.
– Мне все это не нравится, – сказала Сьюзан. – Я, наверное, не справлюсь с работой. Я человеческое существо. Я хожу в туалет и так далее. Я не могу просто так входить к людям в дома и убивать их.
– ПИСК.
– Ну хорошо, не убивать. Но это не назовешь хорошими манерами, как ни посмотри.
Табличка на дверях гласила: «Коммивояжеры – с черного входа»
– Считаюсь ли я…
– ПИСК!
В нормальной обстановке Сьюзан и не подумала бы спрашивать. Она привыкла думать о себе, как об особе, входящей в жизнь с парадного входа.
Смерть Крыс юркнул по дорожке и проскочил сквозь дверь.
– Подожди! Я не смогу…
Сьюзан посмотрела на дверь. Она сможет. Конечно, она сможет. Знание этого выкристаллизовалось у нее перед глазами. В конце концов, это просто дерево. Оно гнило несколько сотен лет. С точки зрения бесконечности оно даже не вполне существует. В целом, принимая во внимание возраст Множественной Вселенной, никаких вещей вообще нет.
Сьюзан шагнула вперед. Тяжеленная дубовая дверь оказала ей такое сопротивление, какое оказала бы тень.

Печальные домочадцы сгрудились у постели, где, почти невидимый среди подушек, лежал морщинистый старик. В ногах у него, равнодушный к раздающимся вокруг причитаниям, разлегся большущий, жирный, рыжий кот.
– ПИСК.
Сьюзан взглянула на часы. Последние песчинки убегали из верхней колбы.
Смерть Крыс с преувеличенной осторожностью подкрался к спящему коту сзади и отвесил ему здоровенного пинка. Животное подскочило, развернулось и, прижав в ужасе уши, шмыгнуло под одеяло.
Смерть Крыс разразился хихиканьем:
– СНИХ-СНИХ-СНИХ.
Один из плакальщиков, узколицый мужчина, поднял глаза и присмотрелся к спящему.
– Все кончено, – сказал он. – Он покинул нас.
– Я уж думала, что мы пробудем тут весь день, – отозвалась женщина, стоящая рядом с ним. – Видели вы, как метнулся этот несчастный старый кот? Животные могли бы многое рассказать. У них есть это шестое чувство.
– СНИХ-СНИХ-СНИХ.
– Ну, давай же! Я знаю, что ты где-то тут, – сказал труп, садясь в постели.
Сьюзан была знакома с концепцией привидений. Однако она не ожидала, что они выглядят вот так. То, что ей представлялось, было неким бледным прозрачным наброском в воздухе в сравнении со стариком, сидящим в постели. Он выглядел достаточно осязаемым, но испускал неяркое голубое сияние.
– Сто семь лет, а? – проскрипел он. – Я думал, ты тут уже пританцовываешь от нетерпения. Ну и где ты?
– Э-э-э… ЗДЕСЬ, – сказала Сьюзан.
– Женщина, а? – сказал старик. – Ну-ка, ну-ка, ну-ка…
Он сполз с кровати, колыхая радужной ночной рубашкой, и вдруг резко остановился, как будто размотав цепь до конца. Так оно более или менее и было – тонкая полоска голубого света все еще привязывала его к прежнему обиталищу.
Смерть Крыс прыгал на подушках, совершая рубящие движения косой.
– Ох, простите, – сказала Сьюзан и взмахнула своей. Голубая нить лопнула, издав тонкий хрустальный стон рвущейся струны.
Вокруг них, а иногда сквозь них ходили скорбящие. Скорбь, казалось, утихла, старик уже умер. Узколиций рылся под матрасом.
– Ты глянь на них, – сказал старик язвительно. – Бедный старый дедушка, хлюп, хлюп, безвременно скончался, мы никогда его не забудем, куда старый козел дел завещание? Это мой младший сын. Если можно назвать сыном открытки на Быкоявление. Видишь, его жена? Улыбка как волна в бадье с помоями. И она еще не самая худшая из них. Родственники? Можешь заняться ими. Только я отойду от греха подальше.
Пара родственников полезли под кровать. Раздался забавный звон фарфора. Старик выделывал антраша у них за спиной, размахивая руками.
– Никаких шансов! – ликовал он. – Хе-хе! Оно в кошачьей корзине! Я оставил все свои деньги коту!
Сьюзан оглянулась. Кот с тревогой наблюдал за ней из-под умывальника.
Она чувствовала, что от нее ждут какой-то реакции.
– Это было очень… любезно с вашей стороны, – сказала она.
– А! Блохастая тварь! Тринадцать лет спать, оправляться и ждать следующей кормежки! Не наберется и получаса моциона за всю его жирную жизнь! Ну ничего. Это только до тех пор, пока они не найдут завещание. Тогда он станет самым богатым и самым быстрым котом в мире…
Голос затих. Его владелец истаял.
– Какой отвратительный старик, – сказала Сьюзан. Она посмотрела вниз, на Смерть Крыс, который пытался строить рожи коту.
– Что с ним будет?
– ПИСК.
– О.
Бывший скорбящий вывалил содержимое выдвижного ящика на пол. Кот начал трястись. Сьюзан вышла вон сквозь стену.

Облака бурлили позади Бинки как кильватерная струя.
– Что ж, это был не так плохо. Я хочу сказать – никакой крови и тому подобного. И он был очень старый и не очень милый.
– Значит, все в порядке, не так ли? – спросил ворон, усаживаясь к ней на плечо.
– Что ты здесь делаешь?
– Крысиный Смерть как-то сказал, что мне надо бы расти над собой. Я получил назначение.
– ПИСК.
Смерть Крыс высунул нос из седельной сумы.
– Разве мы извозчики? – спросила Сьюзан холодно.
Смерть Крыс пожал плечами и сунул ей в руку жизнеизмеритель.
Сьюзан прочитала выгравированное на стекле имя.
– Вольф Вольфссонссонссонссон? Звучит слегка по-пупземельски.
– ПИСК.
Смерть Крыс вскарабкался по лошадиной гриве и устроился на посту между ушей Бинки. Его крохотный плащ полоскался на ветру.
Бинки прошла легким галопом низко над полем битвы. Здесь шла не большая война, а простая межплеменная заварушка. Здесь не было ясно различимых армий; воины казались двумя группами индивидуумов, некоторые верхами, которые более или менее случайно оказались по разные стороны баррикад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101