Глод прислонился к двери.
– Мне не нужны деньги, – заявил он. – Только позвольте мне уйти отсюда живым – это все, о чем я прошу.
– Вм невевм вояся… – начал Клифф.
– Ты забыл открыть рот, Клифф, – заметил Бадди.
– Я говорю, вам боятся нечего, – повторил Клифф. – Ваши зубы для него не годятся.
В дверь постучали. Клифф закрыл рот обеими руками. Но оказалось, что это только Асфальт, несущий корзину.
В ней было пиво трех сортов. Сандвичи с копченой крысой, с аккуратно срезаными корочками и хвостами. Чаша превосходного антрацитового кокса с пеплом.
– Жуй хорошенько, – пробурчал Глод, когда Клифф схватил угощение. – Может, потом будет уже нечем…
– А вдруг никто не придет и тогда мы сможем уйти домой, – сказал Клифф.
Бадди пробежал пальцами по струнам. Когда звуки заполнили комнату, остальные перестали жевать.
– Магия… – покачал головой Клифф.
– Не боись, мужики, – сказал Асфальт. – Если начнутся проблемы, зубы потеряют другие парни.
Бадди перестал играть.
– Какие другие парни?
– Прикол, – объяснил маленький тролль. – Все вдруг заиграли музыку рока. Мистер Достабль подписал на концерт еще одну банду. Типа на разогрев. Называются «Безумие».
– А где они? – спросил Клифф.
– Ну, вроде как… Видели, наша гримерка, ну, она сразу за сортиром, так? Ну вот, а их – сразу перед вашей…

Грохт, уединившись за ветхим занавесом, пытался настроить свою гитару. На пути к этой цели у него возникли непредвиденные препятствия. Во-первых, Блерт уяснил, чего именно желают его покупатели и, мысленно испросив прощения у своих предшественников, сосредоточился на всякого рода сверкающей фурнитуре в ущерб функциональности. Строго говоря, он просто вбивал в инструмент дюжину гвоздей и натягивал на них струны. Но даже не это было главной проблемой. Сам Грохт был столь же музыкален, сколь музыкален сопливый нос.
Он посмотрел на Джимбо, Простака и Подонка. Джимбо, ныне басист (Блерт, истерически хихикая, изготовил его инструмент из здоровенного полена и какой-то проволоки) растеряно развел руками.
– Что такое, Джимбо?
– Одна из моих струн отломилась.
– Ну и что? У тебя их еще пять осталось, нет разве?
– Ага. Только я не знаю, как на них играют, типа.
– Ты ж не знал, как играют на шести, так? А теперь ты не знаешь немного меньше.
Подонок высунулся из-за занавеса.
– Грохт?
– Ну?
– Там сотни людей. Сотни! И многие из них пришли с гитарами. Они вроде как размахивают ими в воздухе.
«Безумие» прислушалось к реву с той стороны занавеса. У Грохта было не слишком много серых клеток, и частенько им не удавалось договориться между собой, но сейчас он ощущал легкие сомнения – действительно ли звук, которого они добились, и тот мощный звук, который они слышали в «Барабане» имеют между собой нечто общее. Последний заставлял его орать и отплясывать, первый – орать и… ну… и разносить барабаны Подонка о голову их владельца, говоря откровенно.
Простак украдкой выглянул в зал.
– Эгей, да тут полно вол… ну, я думаю, это волшебники, вон там, в первом ряду, – сообщил он. – То есть я почти уверен, что они волшебники, просто, понимаете…
– Можешь не сомневаться, дубина, – сказал Грохт. – У них же остроконечные шляпы.
– А у одного… остроконечные волосы, – добавил Простак.
«Безумие» приникло к щелочке.
– Похоже на рог единорога, сделаный из волос.
– А что это у него на спине? – спросил Джимбо.
– Там написано РОЖДЕННЫЙ РУНОСЛАГАТЬ, – объяснил Грохт, который читал быстрее всех в группе и даже не пользовался при этом пальцем.
– А у того костлявого расклешенная мантия.
– Должно быть, совсем старик.
– И у всех гитары! Как считаете, они на нас пришли посмотреть?
– Уверен, что да.
– Предвещательная публика, – заявил Джимбо.
– Да, точно, предвещательная, – согласился Подонок.
– Э-э-э… Что значит – предвещательная?
– Значит… значит, что она предвещает, – объяснил Джимбо.
– Точно. Они выглядят так, будто предвещают что-то хорошее, – Грохт отбросил сомнения. – Пошли. Покажем им, что такое настоящая Музыка Рока.

Асфальт, Клифф и Глод сидели в углу гримерной. Рев толпы доносился и сюда.
– Почему он ничего не говорит? – прошептал Асфальт.
– Без понятия, – ответил Глод.
Бадди сидел, уставившись в никуда, гитара покоилась у него на коленях. Иногда он тихонько постукивал по кофру, в такт мыслям, возникающим у него в голове.
– С ним такое бывает, – сказал Клифф. – Сидит себе и рассматривает воздух…
– Слушайте! – сказал Глод. – Они там что-то орут.
Рев, доносящийся из зала, стал ритмичным.
– Похоже на «Рок, рок, рок», – сказал Клифф.
Дверь распахнулась и в комнату наполовину вбежал, наполовину влетел Достабль.
– Пошли, пошли! – заорал он. – Немедленно!
– Я думал, что ребята из «Безумия»… – начал Глод.
– Даже не вспоминай о них! – крикнул Достабль. – Давайте, давайте! Не то они просто разнесут все вокруг!
Асфальт подхватил камни.
– Как скажешь, – согласился он.
– Нет, – сказал Бадди.
– Чего? – спросил Достабль. – Нервишки шалят?
– Нет. Музыка должна быть свободной. Как ветер. Как птицы.
У Глода закружилась голова. В голосе Бадди едва различимо звучал аккорд.
– Конечно, безусловно, я так всегда и говорю, – согласился Достабль. – Гильдия…
Бадди расплел ноги и вскочил.
– Я полагаю, люди заплатили, чтобы пройти сюда? – спросил он.
Глод посмотрел на остальных – никто ничего не заметил, но голос Бадди звенел, как перетянутая струна.
– А, это! – воскликнул Достабль. – Ну конечно! Мы же должны были покрыть расходы. Ваш заработок… износ пола… отопление и освещение… амортизация…
Шум в зале стал оглушительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101