Три «конечно», использованные человеком в одной короткой фразе, означали, что внутренняя пружина его логических построений вот-вот сломается.
– У нас полные коробки букв, – спокойно возразил Доброгор. – И мы можем набрать из них любые слова, какие хотите.
– В этом-то и проблема, видите ли, – сказал Казначей. – А что если металл запоминает набранные слова? По крайней мере граверы всегда сжигают свои таблички после использования, и очистительный эффект огня…
– 'звините, ваше преподобие, – прервал его Доброгор.
Один из гномов похлопал Доброгора по плечу и вручил ему лист бумаги. Гном передал его Казначею.
– Молодой Каслонг просит вас принять это в качестве сувенира, – сказал он. – Он набрал это прямо из ящика и тут же отправил на камень. Очень шустро с этим управляется.
Казначей попытался смерить юного гнома строгим взглядом с головы до ног, но такая тактика запугивания плохо срабатывала на гномах, потому что в их случае расстояние от головы до ног было весьма невелико.
– Правда? – сказал он. – Как…
Его глаза пробежали по бумаге.
Он нервно сглотнул.
– Но ведь это… когда я сказал… я всего лишь сказал… Откуда вы знали, что я собираюсь сказать… В смысле, этими самыми словами… – заикался он.
– Конечно, строчки подгуляли, – признал Доброгор.
– Нет, погодите минутку… – начал Казначей.
Вильям перестал следить за беседой. Что такое «камень», он догадался – граверы тоже использовали большой плоский камень в качестве рабочего стола. И он заметил, как гномы снимали с разложенных на нем букв листы бумаги, так что все стало понятно. Ну и конечно, мысли Казначея действительно подгуляли. У металла нет души, и он ничего не помнит.
Вильям взглянул поверх головы гнома, который деловито набирал буквы в небольшую металлическую рамку, толстые короткие пальцы так и порхали между коробочками, установленными в большом лотке перед ним. Можно было даже догадаться, что именно он набирает, просто наблюдая за движениями его рук над лотком.
– З-а-р-а-б-о-т-а-й-$-$-$-В-в-С-в-о-е-С-в-о-б-о-д-н-о-е-В-р-е-м… – пробормотал он.
Забрезжило узнавание. Он бросил взгляд на грязные бумажные листки, лежащие рядом с лотком.
Они были исписаны мелким острым почерком, который выдавал в авторе человека крайне жадного, занудного и мелочного.
Вот почему на Р.С.Б.Н. Достабля не садились мухи. Он потребовал бы с них арендую плату.
Почти бессознательно Вильям достал блокнот, лизнул карандаш и старательно написал, используя свой собственный набор сокращений:
«Удивит. событ. прзшл. в Г-де в Свзи с Откр-м Печ-ной Маст-ской Г. Доброгора, Гн-ма, п-д вывеск. „Ведро“, она выз-ла бль-шой интер. заинтерес. лиц, включ. ведущ. торг-цев».
Он сделал паузу. Диалог на другой стороне комнаты явно перешел в более конструктивное русло.
– Сколько за тысячу? – переспросил Казначей.
– Оптом даже дешевле выйдет, – заверил его Доброгор. – И мелкие руны наберем без проблем.
Лицо казначея приобрело довольное выражение человека, который постоянно имеет дело с числами и видит, что большое неудобное число в ближайшем будущем станет гораздо меньше; понятно, что в подобных обстоятельствах у философии практически не осталось шансов на победу. Видимая часть лица Доброгора выражала радость бизнесмена, который только что превратил в золото еще немного свинца.
– Ну, конечно же, такой крупный контракт должен быть утвержден самим Аркканцлером, – заметил Казначей, – но я могу заверить вас, что он весьма внимательно прислушивается к моим рекомендациям.
– Не сомневаюсь, ваша светлость, – весело ответил Доброгор.
– Гм, кстати, – поинтересовался Казначей, – а вы устраиваете Ежегодные Обеды?
– О, да. Конечно же, – мгновенно среагировал гном.
– И когда следующий?
– А когда вам удобнее?
Вильям нацарапал в блокноте: «Взмжн. Зак-чение бль-шого кнтркт. с неким учеб-м завед. в Г-де», а потом, поскольку был честен от природы, дописал: «как мы слышали».
Ну что же, неплохо, неплохо. Он отправил письмо с новостями только сегодня утром, и вот у него уже готова важная информация для следующего…
…если конечно не принимать во внимание то обстоятельство, что его клиенты ждут нового письма не раньше чем через месяц. Он сильно подозревал, что к тому времени новость устареет и станет никому не интересна. С другой стороны, если он не сообщит им эту новость, кто-нибудь обязательно будет недоволен. Так было в прошлом году с этим якобы прошедшим на улице Паточной Шахты дождем из собак, хотя и дождя-то никакого на самом деле не было.
Но даже если он попросит гномов сделать шрифт очень крупным, одной новости для письма все равно было недостаточно.
Проклятье.
Нужно побегать и поискать еще занятных историй.
Подчиняясь внезапному импульсу он догнал уже уходившего Казначея.
– Хм-м? – сказал тот. – Мистер де Словье, полагаю?
– Да, сэр. Я…
– Опасаюсь, нам ваши услуги не нужны, мы в Университете сами пишем все что нам требуется, – предупредил Казначей.
– Я хотел просто спросить, что вы думаете о новом печатном станке мистера Доброгора, сэр? – задал вопрос Вильям.
– Зачем?
– Э… Потому что мне хотелось бы знать? И я запишу ваше мнение для моего бюллетеня с новостями. Слышали о нем? Хотелось бы получить мнение выдающегося представителя магического сообщества Анк-Морпорка.
– О? – Казначей притормозил. – Это та самая штука, которую вы отправляете герцогине Квирмской, герцогу Сто Хелита и так далее?
– Да, сэр.
Волшебники были ужасными снобами.
– Э. Ну тогда ладно… можете написать, я считаю, что это шаг в правильном направлении который … э… всячески приветствуют все думающие люди, и который поможет затащить кричащий и отбивающийся Анк-Морпорк в столетие Летучей Собаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18