Ц ДЕККАН РИБОБ…
Ц Он самый.
Ц ПОСЛЕДНИЙ ПРИВРАТНИК…
Ц Вроде того.
Смерть призадумался.
Ц ТЫ ЛИБО ПРИВРАТНИК, ЛИБО НЕТ.
Декан почесал нос. «Хоть это осталось, Ц удовлетворенно подумал он. Ц В
прочем, неудивительно, еще бы и к себе было не притронуться. Иначе бы я сра
зу на кусочки распался».
Ц Если по правилам, так Привратника должна посвящать в сан верховная жр
ица, Ц сказал он. Ц А верховную жрицу, почитай, уже больше тыщи лет как не
видели. Я-то просто перенял все от старика Тенто Ц он здесь до меня жил. Во
т он, значит, как-то раз и говорит мне: «Деккан, я, похоже, помираю, так теперь
все на тебя ляжет. А то если никого, кто помнит, не останется, все ведь сызно
ва начнется. А ты сам понимаешь, что это значит». Да, так все и случилось, а я
и не против. Но только вряд ли это назовешь настоящим посвящением.
Он поднял взгляд на песчаный холм.
Ц Только и оставались, кто помнил Голывуд, Ц он да я, Ц промолвил Деккан
. Ц А потом я один… Ну а теперь…
Рука его взлетела ко рту.
Ц Ой-йой… Ц пролепетал он.
Ц ВОТ ИМЕННО, Ц отозвался Смерть.
Будет ошибочно утверждать, что в этот миг на лице Деккана Рибоба отразил
ось смятение, поскольку настоящее его лицо находилось в десятке ярдов и
несло на себе застывшую усмешку Ц словно до покойного дошел наконец смы
сл шутки. Но дух Деккана явно обеспокоился.
Ц Видишь какое дело, Ц поспешно заговорил он, Ц здесь же никого не быва
ет, разве что рыбаки из ближнего залива, так они рыбу оставят, и только их и
видели, боятся потому что, суеверные они, а ученика я так и не нашел, ведь не
льзя было отлучаться, огонь надо поддерживать, а потом песнопения…
Ц ДА.
Ц …Страшная это ответственность, когда все самому приходится делать…

Ц ДА.
Ц …Но тебя я, конечно, не упрекаю, нет, нет, не подумай…
Ц КОНЕЧНО.
Ц …То есть я надеялся, что корабль потонет и кого-нибудь на берег выброс
ит, или какой охотник за сокровищами сюда заявится, вот я и объяснил бы ему
все, как старый Тенто объяснил все мне, обучил бы песнопениям Ц в общем, р
азобрался бы как-нибудь, но вдруг раз, и умер, а теперь…
Ц ДА?
Ц Теперь, наверное, уже ничего не изменишь…
Ц НЕ ИЗМЕНИШЬ.
Ц Я так и думал, Ц уныло протянул Деккан.
Некоторое время он глядел на разбивающиеся о берег волны.
Ц Много тысяч лет назад тут был большой город, Ц наконец сказал он. Ц На
месте моря, значит. До сих пор, стоит разгуляться буре, слышно, как под водо
й в старом храме звонят колокола.
Ц ЗНАЮ.
Ц В ветреные ночи я тут, бывало, сидел, слушал… Все представлял, как там ме
ртвецы в колокола звонят.
Ц НУ, НАМ ПОРА.
Ц Старый Тенто говаривал, что-то есть там, под холмом, такое Ц большую си
лу над людьми имеет, разные странности заставляет делать, Ц сказал Декк
ан, нехотя следуя за удаляющейся фигурой. Ц За собой я никаких странност
ей не замечал.
Ц А ЭТИ ТВОИ ПЕСНОПЕНИЯ?
Смерть прищелкнул пальцами. Конь, бросив щипать скудную траву на песчано
й дюне, рысцой подбежал к хозяину. Деккан с удивлением посмотрел на следы
от копыт, остающиеся на песке. Он-то ожидал увидеть искры или хотя бы опла
вленные камни.
Ц Э-э… Ц нерешительно протянул он. Ц Слушай, э-э-э… может, объяснишь, а ч
то теперь со мной будет?
Смерть объяснил.
Ц Так я и думал, Ц мрачно отозвался Деккан.
Огонь, горевший всю ночь на макушке невысокого холма, взметнул облако пе
пла и померк.
Остались лишь несколько раскаленных углей. Вскоре погаснут и они.
Погасли.

За целый день ничего не произошло. Затем в мелкой выемке на краю угрюмого
холма сдвинулась с места пара песчинок. Образовалась крохотная дырочка.

На поверхность вылезло нечто. Нечто невидимое. Нечто восторженное, самоп
оглощенное и замечательное. Неосязаемое, как мысль. Собственно, это и был
а мысль. Своевольная мысль.
Она была стара, но возраст ее не мерился календарем, известным человечес
тву. Сейчас у нее были лишь память и настоятельная потребность. Она помни
ла иные времена, иные миры. И ей нужны были люди.
Она поднялась на фоне звезд, очертания ее начали меняться, завиваясь дым
ком.
На горизонте виднелись огни.
И эти огни ей понравились.
Несколько мгновений она приглядывалась к ним, а потом невидимой стрелой
протянулась к городу и рванулась вдаль.
Действовать ей тоже понравилось.

Прошло несколько недель.
Говорят, все дороги ведут в Анк-Морпорк, в самый большой город Плоского ми
ра.
Во всяком случае, говорят, будто так говорят.
Но это изречение ошибочно. На самом деле все дороги ведут прочь
от Анк-Морпорка Ц просто некоторые ходят по этим дорогам не в ту ст
орону.
Поэты давно отказались от попыток воспеть этот город. Сейчас самые хитры
е из них пытаются лишь подыскать ему оправдания. Ну да, говорят они, может,
он и смердит, может, он перенаселен, может, Анк-Морпорк и впрямь похож на пр
еисподнюю, где погасили адское пламя и на целый год разместили стадо стр
адающих поносом коров, зато нельзя не отметить, что город этот просто киш
ит неугомонной, бурной, стремительной жизнью.
Все это самая что ни на есть правда, пусть даже и сказанная поэтами. Хотя м
енее поэтичные люди не согласны с ними. Матрацы тоже могут кишеть жизнью,
говорят они, только им почему-то оды не посвящают. Горожане искренне нена
видят этот город, и если им приходится уехать по делам, на поиски приключе
ний или, что гораздо чаще случается, до истечения срока ссылки, они с нетер
пением ждут возможности вернуться в Анк-Морпорк, чтобы снова насладитьс
я этой ненавистью. На задние стекла своих машин они наклеивают плакатик:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18