Он был вежлив до такой степени, до какой
без труда способны быть четырнадцатилетние. Не без иронии, думается. Он
тут же направил разговор в русло этакой легковесной болтовни - Канада,
бейсбол, то да се. Его познания в этом направлении были неисчерпаемы, и я
не мог уловить в его репликах ничего такого, что бы можно было
квалифицировать как издевательство.
На другой стороне улицы появилась Шэрон, одетая в новое розовое
платье. В свете клонящегося к закату солнца, сосредоточенно подбрасывая
свой красный мячик на резинке, она выглядела столь же маленькой и
одинокой, сколь и энергичной.
Анжело позвал:
- Эй, малышка! Иди-ка сюда!
Она повернулась к нам спиной. Анжело пихнул Билли в бок:
- Вот одна из ее выходок.
- Телка с рожками, - сказал Билли Келл.
Полагаю выражение из жаргона тинэйджеров.
Продемонстрировав свое отношение, Шэрон направилась в нашу сторону.
Не замечая присутствия мальчишек, она промаршировала по ступенькам и с
чувством собственного достоинства обратилась ко мне:
- Добрый вечер, мистер Майлз. Я удивлена, встретив вас здесь.
Я подал ей кусок газеты:
- Ступеньки все еще сырые, а это, как мне кажется, похоже на новое
платье.
- Благодарю вас, мистер Майлз! - она взяла газету с царственной
рассеянностью. - Я рада узнать, что кое-чьи достижения оказались не совсем
недооцененными.
Уши Анжело вспыхнули. Я был под перекрестным огнем и не видел способа
укрыться от падающих снарядов. Билли Келл наслаждался ситуацией. Анжело
пробормотал:
- Самое время перехватить чего-нибудь до ужина, а?
- Я должен идти, - сказал Билли Келл.
- Мистер Майлз, вы замечали, что некоторые всегда меняют тему
разговора?
Я попытался проявить суровость:
- Мне следовало сменить ее самому. Как твои занятия на этой неделе,
Шэрон?
Ее показную вежливость как ветром сдуло. Она заговорила с
удовольствием и живостью, не забывая, конечно, время от времени вставить
шпильку, но, тем, не менее, наслаждаясь предметом разговора. Уроки были
ужасными и с каждым днем становились все ужаснее. Миссис Уилкс собиралась
в понедельник дать ей задание выучить настоящую пьесу. Она уже почти может
растянуть руку на полную октаву, правда, с трудом и немного выворачивая
кисть. Это наверняка было правдой, потому что пять ее пальцев, по
сравнению с ростом, выглядели достаточно длинными. Анжело молча страдал, а
Билли Келл, несмотря на свое замечание о том, что ему пора, медлил. Анжело
повернулся к Шэрон, на его лице не было и подобия улыбки.
- Извини, Шэрон! - он положил руку на носок ее туфельки. - Что это за
достижения оказались недооцененными?
Она проигнорировала его жест, позволив своей ноге остаться на прежнем
месте, и обратилась к воображаемому мистеру Майлзу, расположившемуся
где-то на крышах домов противоположной стороны улицы:
- Мистер Майлз, как вы полагаете, о чем говорит этот ребенок?
- Облом, - сказал Анжело, а Билли Келл загоготал.
Я постарался снова переменить тему и спросил, задерживался ли
когда-нибудь Ферман в Байфилде до такого часа, как сегодня.
Анжело с трудом справился с раздражением по поводу извечных женских
капризов. Что касается меня, то, помимо недостаточного внимания Анжело к
новому платью Шэрон, я не видел причины, по которой бы она так сходить с
ума. По-видимому, виновником был Билли Келл. Ведь он занимал внимание
Анжело, а Шэрон очень хотела, чтобы Анжело глядел только на нее, -
взрослая ревность в десятилетней оболочке, которая лишь с трудом способна
выдержать подобную тяжесть. Анжело заставил себя вспомнить о Фермане и
обеспокоился:
- Нет, Бен, он никогда не задерживался так поздно...
И тут Билли проворчал:
- А это не его машина?
Это была его машина. Седовласый господин махнул нам рукой и повернул
за угол, отправившись к гаражу на Мартин-стрит. Какое-то странное
беспокойство, скорее похожее на женское предчувствие беды, жило в Анжело
до того момента, пока Ферман не появился из-за угла и не зашагал к нам,
помахивая ключами то двери. Подойдя, он улыбнулся детям и, взглянув на
меня, натянуто кивнул. Что-то не то происходило с Джейкобом Ферманом. Он
присел на верхнюю ступеньку и, обращаясь, по-видимому, к Анжело, сказал
деревянным голосом:
- За городом, даже несмотря не дождь, хорошо.
Мне нужно было услышать этот голос снова, и я лениво произнес:
- Похоже, там было не очень прохладно.
Он не посмотрел на меня, а когда ответил, в голосе его прозвучала
коварная нотка, совершенно не свойственная тому Ферману, которого я знал:
- В Канаде, наверное, никогда не бывает такой жары?
Тогда я решил, что Намир встретился с ним и заронил в его душу
сомнения в том, что я совсем не тот, за кого себя выдаю.
Конечно, Намиру были известны все преимущества сплетен, намеков и
полуправды. Необыкновенной силой оружие и такое простое в применении.
Пятно, не смываемое ни с того, кому лгут, ни с того, на кого лгут. Я так
старался представить другие, более сложные методы нападения, что глупо
просмотрел этот, самый простой и самый естественный для всех, кто свято
верит, что цель всегда оправдывает средства. Теперь следовало определить,
какой слух был обо мне пущен. Кто я - азиатский шпион, анархист, беглый
преступник?.. Я мог быть кем угодно: для лжи открывалось широкое поле.
Ведь когда я раскрою одну неправду и опровергну ее, на смену тут же явится
следующая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89