- Вы не можете использовать против нас этот закон. В конце
концов, у нас тоже имеется оружие. Думаю, с небольшой посторонней помощью
люди вполне могли бы обнаружить... оставшиеся Города.
- Неужели вы способны предать ваш собственный род?!
Намир молчал.
- Значит, вы считаете Отказников особо просвещенными? - спросил
Дрозма после некоторой паузы.
- Да! Благодаря страданиям, скуке, наблюдениями, разочарованиями,
истинным контактам... Что может быть более поучительным, чем потери,
одиночество и утрата надежды? Спросите хотя бы двенадцатилетнего Анжело
Понтевеччио. Он обожал своего умершего отца, ему не с кем общаться,
детство он провел в клетке, оторванный от жизни, но тем не менее он вполне
образован. Конечно, пока он неуправляемый котенок, котенок в волчьих
джунглях. И волки дадут его образованию другое направление.
- Любовь, если вы простите мне подобный оборот речи, более
способствует образованности.
- Я никогда не соглашусь с этим. Я видел, какими идиотами становятся
влюбленные человеческие существа. Главным образом они, конечно, влюблены в
себя, но их не красит и любовь к работе или идеям. Как и любовь к друзьям,
лицам противоположного пола, родителям и детям. Вряд ли найдется
человеческая иллюзия более комичная, чем любовь.
- Вот как? - сказал Дрозма. - А могу я поинтересоваться, что вы еще
делали снаружи?
Намир отвернулся:
- До сих пор наблюдал. По-своему...
- Как вы могли наблюдать, заболев такой ненавистью?
- Я проницательный наблюдатель, Дрозма!
- Вы путаете проницательность с тщательностью. Если сидящий за
микроскопом забудет об относительности размеров, он вполне может принять
амебу за слона... Коли мне не изменяет память, впервые после отставки вы
были замечены нами в восемьсот девяносто шестом на Филиппинах.
- Был замечен? - Намир усмехнулся. - Не знал об этом. У вас повсюду
глаза!
- Нам сообщили, что вы обрабатывали испанцев. В Маниле, через день
или сразу после убийства Хосе Рисаля [Хосе Рисаль (1861-96) - филиппинский
просветитель, писатель, ученый; один из лидеров Филиппинской
освободительной революции 1896-98 гг.; казнен испанскими колониальными
властями]. Его смерть - тоже ваших рук дело?
- Скромность украшает мужчину. - Намир снова усмехнулся. - Нет,
правда, его убили сами люди. Они прекрасно справились и без меня. Рисаль
был идеалистом, а значит, изначально обречен. Его убийство - чисто
рефлекторная акция для людей.
- У других идеалистов... Впрочем, полагаю, не хватит и вечности чтобы
переспорить вас. Неужели вы не можете сказать о человечестве ни одного
доброго слова?
Намир только улыбнулся. Дрозма внимательно посмотрел на него и
спросил:
- И даже для Анжело Понтевеччио у вас не найдется добрых слов?
- Вы и в самом деле заинтересовались этим ребенком?! Смех да и
только!.. Я уже сказал, он всего лишь котенок. Но я сделаю из него тигра.
И ваши прелестные мечты будут погребены под телами захлебывающихся кровью
агнцев.
- Вряд ли. - А хотите пари?
Дрозма потянулся к примитивному телефону устаревшей конструкции:
- Как вам угодно! У вас нет шансов на победу. Даже если я пошлю
другого Наблюдателя. - Он покрутил ручку. - Не имеет значения, кого я
пошлю, Намир. Вам предстоит борьба не с Наблюдателем. И не со мной. Ваш
реальный противник - сам Анжело.
- Конечно-конечно... Ну и телефончик! Такие войдут в моду не ранее,
чем на следующей неделе!
- Мы изобрели телефон всего лишь в прошлом веке, в восемьсот тридцать
четвертом, - заметил Дрозма. - Когда Белл независимо от нас придумал эту
чепуховину в восемьсот семьдесят шестом, он не остановился на достигнутом.
А его преемники пошли еще дальше. К счастью, мы не нуждаемся во всех этих
излишествах, наш девиз - простота. Тем не менее, нам пришлось ждать, пока
люди проведут свои линии к северу от Виннипега. В результате у нас
появилась возможность говорить с другими нашими Городами. Теперь даже вы
можете позвонить нам... э-э... неофициальным порядком. У нас есть
постоянно живущий в Торонто Коммуникатор, но, к сожалению, я лишен
возможности назвать вам его имя. Алло!.. Алло!..
Намир хихикнул. Дрозма посетовал:
- По-видимому, оператор в созерцании. Впрочем, неважно. Я всегда могу
позвонить еще раз. Вы знаете, Намир, я завел это... э-э... хитроумное
устройство только потому, что мне стало тяжеловато прогуливаться. Я ведь
не люблю такие вещи. Я... Алло!.. Наконец-то!.. Спасибо, любезный, храни
вас закон! Если у вас есть время, не могли бы вы передать, что я хочу
видеть Элмиса?.. Да, историк. Он, вероятно, в библиотеке или еще в
музыкальном кабинете. Я не помню, закончилось ли уже его время занятий
музыкой... Спасибо дорогой! - Дрозма осторожно положил пухлыми пальцами
трубку на место и неодобрительно произнес: - Хитроумное устройство!..
- Вряд ли удастся дождаться, пока вы дорастете до радио.
- Радио? - Дрозма добродушно улыбнулся. - Почему же? У нас есть
отличные приемники с тех пор, как человеческие существа изобрели их.
Конечно, мы не имеем права транслировать радиопередачи, но вполне можем
слушать их... Кстати, неужели вы забыли нашу историю? Ведь радио было
известно на Сальвае. Оно было одним из тех маленьких технических
приспособлений, от которых наши предки отказались - я думаю, вследствие
отсутствия в них существенной надобности в первые века, проведенные на
этой убогой планете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89