Я бы рада умереть, но я боюсь смерти. У меня никого нет. И когда я умру – что тогда? Моя религия, которая отличается от вашей, учит, что, когда я перейду в другую жизнь, если она действительно есть, я соединюсь со своей семьей и мы будем снова вместе. Но как это может быть, ведь если я проживу еще несколько лет, члены моей семьи станут старше и отдалятся от меня. Я просто в отчаянии. Я боюсь, и я не знаю, чего я боюсь».
Она импульсивно протянула руку и схватила руку Высокого Ламы. «Вы можете сказать мне, с чем я встречусь после смерти?» – спросила она дрожащим голосом.– «Можете ли вы мне сказать, почему я не должна броситься со скалы и умереть, как умер мой муж, как умерли мои сыновья? Вы можете мне сказать, почему я не должна этого делать и как я объединюсь с ними? Мы были бедными, простыми людьми, но мы были по-своему счастливы все вместе. У нас никогда не хватало еды, но мы выживали. А сейчас я – одинокая старая женщина, не имеющая ничего. Почему, Святой Лама, я не должна покончить со своим горем? Почему я не должна отправляться к своей семье? Можешь ли ты сказать мне это, о Святейший Лама?»
Она обратила к Ламе умоляющий взор. Полный сочувствия, он взглянул на нее и сказал: «Да, Мать, очень может быть, что я помогу тебе информацией. Но прежде скажи мне, ела ли ты сегодня что-нибудь?»
Не говоря ни слова, она покачала головой. Ее воспаленные глаза наполнились слезами, а губы дрожали от переполнявших ее переживаний.
«Мы попьем чаю и поедим тсампы, – сказал Лама, – тогда у тебя прибавится сил, и мы сможем поговорить о тех вещах, о которых я знаю, что они истинны».
Он поднялся и, подойдя к краю пещеры, позвал мальчика.
«Собери немного дров и разожги огонь, – сказал он. – Сначала мы выпьем чаю и съедим тсампы, а потом мы с тобой будем разговаривать с Матерью. Нам нужно исполнить свой долг и попытаться принести ей утешение с помощью истинной религии».
Мальчик отправился на поиски дров. Здесь не было недостатка в дровах, и, бродя между больших камней, он думал о том, как было бы хорошо, если бы столько же дров было и в Долине Лхасы, лежавшей в тысячах футов выше. Он бродил вокруг, собирая самые сухие сучья, и насобирал солидную кучу дров.
Немного выше, на гребне одной острой скалы, он увидел нечто привлекшее его жадный интерес. Он осторожно взобрался приблизительно на пятнадцать футов и протянул руку за странным предметом, который там находился, – какой-то блестящей вещью с прикрепленными к ней черными нитями. Схватив ее, он в ужасе отпрянул и скатился вниз по склону. В руке у него была часть скальпа одной из жертв. Скатываясь по склону, он зацепился за рододендроновое дерево, которое и остановило его падение. От его падения поломалось много веток, и за это он тоже был благодарен дереву, это значительно облегчило его работу. Оп перевернул в руке предмет, который он сжимал, несмотря на падение. Черные волосы, клочок кожи и обломок черепной кости. Бросив дрова, он изо всех сил помчался к реке и забросил это в сторону края порога. Потом опустил в воду руки, чтобы помыть их, потряс ими в воздухе, чтобы высушить, и побежал обратно собирать дрова.
С обильной ношей возвратился он к пещере и сложил возле нее большую кучу сучьев и маленькую кучу дров покрупнее. Взяв кремень и кресало, он стал выбивать искры, пытаясь поджечь дрова, на которые попала вода с его еще влажных рук.
Лама и старая женщина выглянули из пещеры. Лама улыбнулся, глядя на старания мальчишки, а старуха, в желудке которой заурчало от голода, проговорила: «Чик, чик, чик» – и бросилась к куче дров, забыв о своем горе. Теперь она превратилась в хозяйку очага, показывающую этому мальчику, как нужно зажигать огонь. Она быстро достала из своих небольших запасов сухих дров и выбила целый рой ярких искр. Став на колени, она стала сильно-сильно дуть, и дрова вдруг вспыхнули языками пламени, которые жадно потянулись к куче с тонкими сучьями. Сияя от удовлетворения, она поспешила назад к пещере за уже наполненным водой котелком.
Мальчик угрюмо посмотрел ей вслед, размышляя, почему это всегда женщины вмешиваются, когда мужчины отлично что-то могут сделать сами? Почему женщины всегда вмешиваются и, пожиная плоды тяжелого труда мужчины, забирают себе всю накопленную таким образом хорошую карму? Он раздраженно пнул ногой камешек и потащился наверх между скалами за новой порцией дров. «Не знаю, насколько небрежно эта старуха обращается с дровами, – подумал он, – а потому запасу-ка я их побольше».
У основания одной нависающей скалы он обнаружил чашку и маленькую шкатулку для косметики, а также разодранный кусок ткани. Увидев это, он решил, что это дьявольская западня. Размышляя об этом, он вспомнил, что что-то где-то было украдено, и он сочинил целую историю. «Ара! – подумал он. – Они добывали деньги тем, что воровали, тайно проносили украденное в Индию и там продавали западным людям как сувениры». Он засунул за пазуху чашу, кусок ткани и шкатулку и, расставив руки, взял в охапку большой пучок дров и поплелся неверной походкой вниз, не видя перед собой дороги.
Старуха опять суетилась у костра и, как и предполагал бедный мальчик, накладывала в него столько дров, словно их для нее собирала целая община монахов, а не один маленький мальчик. Он бросил кучу принесенных дров прямо возле нее, в тайной надежде, что она споткнется и упадет в огонь, и тогда ему не придется так тяжело работать. Затем мальчик повернулся и подошел к Ламе, доставая чашу, шкатулку и клочок ткани.
«Это мое, мое, это принадлежало моему мужу!» – закричала женщина, вскочив на ноги так быстро, как будто она собиралась взлететь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67