Оглушенный олень зашатался и пустился наутек. Спустя
год или, может быть, два после этого я очутился с большой компанией в том
же лесу, и вдруг... можете ли себе представить, кто нам повстречался: мой
олень! Я его тотчас же узнал, потому что между рогами - в том именно
месте, куда попал мой заряд, - у него высилось чудесное вишневое дерево,
сажени полторы в вышину. Одним выстрелом я уложил на месте оленя, получив
одновременно и прекрасное жаркое, и чуть ли не целый вишневый сад: так
обильно дерево было осыпано плодами. Добавлю, что более спелых и вкусных
вишен, по общему признанию, никто из нашей компании не едал!
Выпьем еще по бокалу, дорогие мои, и разойдемся на ночлег, так как я
менее всего хотел бы в нынешний вечер злоупотребить вашим вниманием,
которое нередко притупляется не только от всевозможных врак, но и от
изобилия совершенно подлинных историй.

ВЕЧЕР ВТОРОЙ
Да, государи мои, мужество и энергия - вот те свойства, которые
необходимы охотнику, но этого еще мало. Он должен знать все, что относится
к его занятию, и уметь выбирать живые существа по их качествам, а предметы
- по их материалу.
Я умел выбирать собаку или лошадь так же хорошо, как и найти для себя
ружье или порох. Все вы слышали, конечно, о любимой моей борзой, с которой
я неизменно охотился в течение многих лет. Как она травила дичь, как она
бегала - на сотни верст вокруг не было подобной собаки! Но вот, наконец,
от бесконечного бегания лапы у моей борзой стерлись. Что же из того? Я
все-таки не оставил верной собаки и держал ее в качестве таксы. Все, кто
видел, восхищались моей таксой, и в этом новом виде своем собака служила
мне еще много лет.
Что же касается материала, то, как я уже выразился, сорт его играет
первостепенную роль. Помню, как я добился даже от песка такого высокого
качества, что сумел оказать благодаря этому величайшую услугу персидскому
шаху. О случае этом вы можете прочитать в любом астрономическом учебнике
Персии.
Дело было так. Покойный шах был, как известно, мечтательнейшая натура.
Ничего не доставляло ему такого удовольствия, как ночные прогулки при
луне. Когда я прибывал в Шираз, его величество брал меня обыкновенно с
собою на такие прогулки, во время которых милостиво напевал мне песни
знаменитого персидского поэта Гафиза.
Однажды, прогуливаясь по аллее, обсаженной благоуханными розами, его
величество схватил меня за рукав.
- Гляди! Опять на Луне появились эти отвратительные пятна!
Я хотел объяснить шаху, что это явление называется у нас частичным
лунным затмением, но шах прервал меня восклицанием:
- Какие глупости! Это пятна ржавчины, которая появляется на Луне
вследствие сырой погоды. Спроси у моего придворного астронома.
Возражать было невозможно, и единственным желанием моим сделалось
желание очистить Луну от этих огорчающих шаха пятен. Ночью же я разыскал
прибывшего вместе со мною корабельного плотника, и мы без труда в течение
нескольких часов начертили план сооружения, при помощи которого решили
спустить вниз Луну.
Утром на аудиенции я доложил его величеству о своем плане.
- Мюнхгаузен, - воскликнул шах, обнимая меня, - если ты действительно
очистишь Луну, клянусь бородою пророка, я сделаю тебя графом персидским!
Главное, нужно было добыть тончайшего песку, способного не только
счистить ржавые пятна с Луны, но и отполировать ее заново. По приказу
шаха, в мое распоряжение отдано было несколько рот солдат, и шестьсот
человек день и ночь работали специально над просеиванием песка. Через две
недели все было готово: и сооружение для спуска Луны, и песок. И смешно
было думать о том, что в Европе воображают, будто Луна скрылась из-за так
называемого новолуния, между тем как в действительности это мы в Ширазе
спустили ее вниз и песком счищали ржавчину, портившую блестящую ее
поверхность. Ни единого пятнышка не оставили мы на Луне.
Как-нибудь при случае, друзья мои, не забудьте мне напомнить, чтобы я
показал вам ордена, полученные мною в Персии за эту маленькую услугу шаху.
Лучшее качество, как и высшая порода, это моя слабость, или, если
хотите, моя сила. Какой-нибудь гвоздь у меня, и тот должен быть крепким,
первосортным. Кстати, такой именно гвоздь, завалявшийся у меня в кармане,
доставил мне однажды не что иное, как драгоценнейший мех великолепной
чернобурой лисы.
Я встретил ее в одной из дремучих чащ русского леса. Шкура этого
животного слишком ценна, чтобы портить ее пулями или даже дробью. Тут-то я
и вспомнил о своем гвозде и, достав его из кармана, зарядил им ружье. Один
меткий выстрел - и превосходный хвост Рейнеке-Лиса был пригвожден к дереву
без всякого вреда для его меха. Тщетны были попытки вырваться, гвоздь
держал крепче капкана. Я спокойно подошел к животному, вынул свой
охотничий нож и сделал надрез на морде лисицы. Затем несколькими ударами
хлыста я заставил лисицу вылезть из своей шубы, так что она голая
пустилась наутек. Воображаю, как ее встретила лисья семья, когда она
явилась домой в таком непритязательном виде! Во всяком случае, я вернулся
домой более богатым, чем эта бедняга, жертва моего отличного гвоздя.
Разумеется, изобретательный гений человека способен придавать вещам
свойства, которых они и не имели. Мне пришлось как-то убедиться, что
обыкновенная на вид мазь получила способность, которую необразованный ум
мог бы принять за чудо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12