Я потребовал, чтобы по этому номеру телефона начал дежурить человек, говорящий по-английски, для непосредственных переговоров со мной.— Делайте все, как он говорит, — сказал напоследок пленный. — У них тут целая армия.Я немного обдумал ситуацию после прекращения разговора. Конечно, немцы проследили, что звонок пришёл из России. Скорее всего, проследили и Питер. Но Дом? Черт его знает… Лучше не рисковать и звонить из другого места. Из какого? С Главпочтамта?Поначалу я решил позвонить по телефону-автомату из Нью-Йорка (сто раз в кино видел, как оттуда звонят в любую точку мира). Выскочить в Нью-Йорк — пара пустяков… Потом до меня дошло, что я даже не знаю, каким образом звонят из автомата в Америке. Монетами, жетонами или какими-нибудь магнитными карточками? Кинофильмы, полезные для общего развития, не оставили в моей памяти конкретной информации. Тут я вспомнил, что в одной достаточно цивилизованной стране у меня есть вроде как консультант. Я об Израиле и о Борисе. Немедленно позвонил ему и стал выяснять, можно ли из Израиля позвонить в Германию по телефону-автомату и как это делается.Борис ответил, что можно, но… У него на все случаи жизни было «но». Для таких звонков нужны специальные карточки «Телекарт», у Бориса только одна такая, а почты сейчас закрыты. Вот идиот! Забыл, с кем имеет дело. Через пять минут я уже был в Петах-Тикве, а ещё через две минуты — вновь у себя в Доме, но уже с «Телекартом» в руках. Когда я вернулся и принялся высыпать на стол груды «Телекартов», братец только развёл руками. И повёл меня к ближайшему телефону-автомату.Перед тем как звонить, я надолго задумался. Легко сказать: «Меняю двух ваших полицаев на моего друга». Но как это осуществить? Если учесть, что я не знаю в Ахене ни одного здания, то как обговорить с полицией удобное место, где я не рискую оказаться под прицелом снайперов?Топчась в нерешительности у телефона, я перебирал всевозможные варианты. Если бы у меня остались открытка Седого, которой мы воспользовались, когда выходили с картинами… Увы. Фотокарточки нет, а местность я не запомнил. Не хотел, видите ли, глубоко вникать в грязный бизнес. Зато сейчас закопался — глубже некуда.Наконец до меня дошло, что я довольно неплохо помню второй этаж отеля, из которого я убежал при помощи Лестницы. Подходящее место для встречи.Я позвонил. Сообщил, что двое полицейских чувствуют себя отлично. Самое лучшее место для их обмена — отель, где мы были арестованы. Полиция должна очистить отель от постояльцев и персонала, а потом — позволить Седому одному без сопровождения зайти в здание.— Окружите отель, — сказал я, — хоть целую армию разместите вокруг. Но чтобы внутри — никого.Торговля шла изнурительная. «Телекарты» кончались — как спички гасли на ветру. Беседа прерывалась, немцы мне не верили… Чтобы германская полиция не связалась с израильской и нас не арестовали прямо у телефона-автомата, я ухитрился (с помощью Дома и имевшихся у Бориса картинок) сбегать в Хайфу и Беэр-Шеву. В столице Негева мы ухитрились четверть часа искать телефон.Англоязычный немец на другом конце провода не выдержал. Он спросил, не могу ли я разговаривать без перерывов.— Не могу, — ответил я. И с детским простодушием добавил: — Я делаю так, чтобы вы меня не смогли обнаружить. А телефонная компьютерная программа даёт сбои.Договорившись с немцами, я вернулся в Дом. За окном «заказал» панораму, запомнившуюся мне в номере отеля. Там у меня было время наблюдать…В Ахене шёл дождь. Мигали огнями полицейские машины оцепления, сновали полицаи в дождевиках, выводя под зонтиками постояльцев отеля. Наконец все успокоилось. Я внимательно вглядывался в надвигающиеся сумерки. Не вижу никаких признаков ловушки. Может быть, их люди спрятались в отеле в момент эвакуации?Подъехал микроавтобус. Из него вывели Седого. Полицейский снял с него наручники, указал в «мою» сторону, что-то сказал. Седой кивнул и пошёл к отелю.В соседней комнате меня ждали двое пленных полицейских под опекой Рами и Йегуды. Я вручил телохранителям по «Узи», сам ограничился «Смит и Вессоном». Пленникам на головы накинули по мешку (школа частного детектива Семёнова).Переход прошёл гладко. Седой со скучающим видом топтался около нашей бывшей комнаты. Телохранители с автоматами наизготовку озирались по сторонам, я оттолкнул немцев, схватил за руку Седого, позвал Рами с Йегудой, и всем дружным коллективом мы выскочили в Санкт-Петербург.— Почему ты не потребовал, чтобы нам вернули картины? — хладнокровно спросил Седой.Я схватился за голову и открыл рот, чтобы сообщить своё мнение о торговле краденым. Но передумал. В конце концов, если уж мать-природа освободила меня от необходимости добывать хлеб насущный в трудах праведных (и не очень), то надо, хотя бы, научиться понимать других. 15. Старые и новые союзники. Последовавший за спасательной операцией разговор с Моше был очень тяжёл. Ничего не подозревающие хазары отчитались, что вытащили откуда-то человека со следующими приметами… Мой опекун по седым волосам сразу же разобрался «кто есть кто». И гром грянул. Не меняя фасона усов и бороды, только за счёт манеры говорить, Д'Артаньян уступил место кардиналу Ришелье.— Я долго терпел, — Моше чеканил слова как монету. — Я принимал на себя все укоры со стороны начальства, я доставал, как из под земли, лучших специалистов. Я надеялся, что эта дурацкая история когда-нибудь кончится, и ты займёшься полезным делом. Мы работаем в лучшей разведке мира (плагиат, это я научил их так говорить!), и наша работа слишком важна, чтобы отвлекаться на случайно подвернувшихся фокусников вроде тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96