— Во всяком случае, я этого незнаю.
— Тебе плохо? — спросила она. — Я не удовлетворила твои животные потребности?
— Мне не плохо, просто я удивлен. И эти мои потребности я предпочитаю полагать романтическими.
— Тогда приди ко мне и перестань жаловаться, — скомандовала она.
В то же мгновение комната наполнилась ее неотразимым запахом, мы занялись тем же, что и прошлым вечером, и должен признать, что от отсутствия ногтей, носа и ушей ничего не изменилось.
Когда мы утолили страсть и лежали бок о бок, я погладил ее шелковистые волосы, где-то опасаясь, что они останутся у меня в руке, а потом попытался снять маску.
— Что ты делаешь? — подозрительно спросила она.
— Хочу заглянуть в твои глаза. Они такие синие и глубокие.
— Не надо.
— Но…
— Оставь маску в покое.
И тут я все понял: глаз у нее тоже нет. Должно быть, озвучил свою мысль, так как она ответила, что глаза у нее, конечно же, есть.
— Тогда дай мне на них взглянуть.
— Сейчас их нет.
— Кажется, я тебя не понимаю.
— Они охотятся.
Я почему-то решил, что этот разговор лучше продолжить, находясь у дальней стены, и быстренько оделся.
— Хорошо, для начала я хочу убедиться, что правильно тебя понял. Твои глаза не выпали, ты их не потеряла, их у тебя не украли. Они просто отправились на охоту.
— Совершенно верно.
— Извини за невежество, но за чем охотятся глаза?
— Естественно за завтраком.
С каждым таким вот бесстрастным ответом она все больше превращалась в инопланетянку.
— И где они охотятся за ним?
— Там, где смогут найти.
Я решил, что все-таки не хочу видеть ее без маски, да и с носом и ушами ей лучше, чем без оных. Как только я донес до нее эту мысль, она нащупала на тумбочке нос и уши и вернула на место. Потом прижала подушечки пальцев к поверхности тумбочки, и ногти скакнули куда положено.
Тут же до меня донесся странный звук. Повернув голову, я увидел пару катящихся по полу глаз. Добравшись до кровати, они принялись подпрыгивать, пока не забрались на одеяло. Тут же покатились к ее руке. Едва она их нащупала, как отвернулась от меня, сняла маску, вставила в глазницу один глаз, потом второй. После чего повернулась ко мне и улыбнулась.
— Так лучше? — спросила она.
— Гораздо.
Левый глаз рыгнул.
Я бочком двинулся к двери.
— Рад был познакомиться с тобой, Ветазия.
— Ты так быстро уходишь?
— Ну, уже поздно и у меня полно дел.
— Еще рано и делать тебе совершенно нечего.
— Найти какое-нибудь дело для меня — пустяк, — с жаром заверил я ее.
— Когда мы занимались любовью, моя компания была тебе очень даже приятна.
— Когда мы занимались любовью, я не знал, сколько у тебя съемных частей. — Я смотрел на нее с минуту, потом спросил: — Что еще ты можешь снять?
— Тебе не захочется это знать.
— Почему? Одним ночным кошмаром больше — одним меньше, велика ли разница?
— Ладно, — вздохнула она. — Я не хочу вести общее хозяйство с расистом, который ненавидит грилов.
— У меня нет ненависти к грилам, — возразил я. — Просто я не понимаю их куда больше, чем многое другое.
— Мы перепихнемся на дорожку, а потом разбежимся, — решила она.
— Никогда, — отрезал я.
Но, прежде чем я успел открыть дверь, меня окутал запах ее естественных духов и мы перепихнулись на дорожку.
— Прощай, Ураган Смит, — сказала она, когда я вновь оделся. — Позволь мне кое-что тебе дать, чтобы ты меня не забыл.
— Леди, я и так тебя не забуду, — отчеканил я.
— Ты уверен, что я могу не давать тебе сувенир?
— Мне придется нанять психоаналитика, чтобы избавиться от некоторых воспоминаний, связанных с тобой.
— Я могу заставить тебя остаться, знаешь ли.
— Знаю.
— И ты будешь наслаждаться каждой минутой.
— До тех пор, пока не простужусь и у меня не польет из носа.
Мой ответ показался ей забавным, ее затрясло от смеха, и я выскользнул за дверь до того, как от нее могло отделиться что-то совсем уж неожиданное. Минутой позже стоял на улице, гадая, в какой стороне космопорт. Рискнул вскинуть голову — и, конечно, она смотрела на меня через окно. Такая маленькая, одинокая, ранимая, что я, покинув ее, почувствовал себя последним подлецом.
А потом она подмигнула мне синим глазом, и я решил, что иной раз даже подлецы поступают правильно. Двадцать минут спустя покинул Карнавал, стараясь не вспоминать о тех чудесных минутах, которые провел с грилом.
* * *
— Не хочу наступать на больную мозоль, — первым заговорил Бейкер, — но ты мог бы избежать многих проблем, если бы держался женщин.
— Как ты — той нептунской наложницы? — раздраженно спросил Смит.
— Это случайность.
— Я, между прочим, не искал и не ищу инопланетных женщин.
Лангтри Лили зашипела.
— За исключением тебя, дорогая, — торопливо добавил он.
Внезапно Маленький Майк Пикассо вскочил и выглянул в окно.
— В чем дело? — спросил я.
— Что-то очень уж сильно рвануло, — ответил он. — То ли солнце превратилось в сверхновую, то ли стреляют совсем близко.
— Пятьдесят против одного, это война, — предложил поспорить Ставлю-Планету О’Грейди.
Желающих сделать ставку не нашлось.
— Любопытно, что это за инопланетяне? — задал риторический вопрос Бейкер.
— Кем бы они ни были, у меня предчувствие, что они — чужие, во всяком случае лишены сексуальной мотивации инопланетян, с которыми доводилось сталкиваться тебе и Урагану, — заметил Макс.
Никодемий Мейфлауэр повернулся к Катастрофе Бейкеру.
— Ты много кого повидал. Кто из них самый опасный?
— Женщины, — без запинки ответил Бейкер.
— Я про инопланетян.
— Я тоже. — Бейкер занялся проверкой своего арсенала.
— А что скажешь ты, Могильщик?
— Кто самый опасный — не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109