Видишь ли, мы вдвоем убили почти столько же тварей твоего племени, как ты — нашего.Рыжебородый пробормотал неразборчивое проклятие.— Они — не мое племя!— Да? — хихикнул Страмм. — И я уверен, ты никогда не слышал о Гарете Коле.— Когда-нибудь я убью его, — ответил Рыжебородый. — После я убью тебя.— Ты, кажется, съехал с катушек, — беззаботно заметил Страмм. — Сомневаюсь, что тебе удастся хоть кого-то убить.— Увидим, — ответил Донахью. Его глаза пылали, словно раскаленные угли.— Ты дружелюбный парень, разве не так? Удивляюсь, как твое племя так долго терпело тебя.— Я уже сказал тебе: Уроды — не мое племя.— Конечно. Но ты не лучше их и ничем от них не отличаешься.— Теперь все в порядке, — сообщил Дрейк, подходя. Он повернулся к Донахью. — Я отплачу тебе за это, Урод, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни!— Как ты назвал меня? — фыркнул Рыжебородый.— Я назвал тебя Уродом, — ответил Майкл Дрейк. И изо всех сил ударил Донахью. Глава 4 — Он просыпается.— Так это и есть пресловутый Рыжий Торир Донахью. Пфи! Воняет от него так, словно он год не мылся.— Да уж… удивляюсь, как он выжил после такой раны.— Он еще пожалеет об этом.Донахью медленно открыл глаза. Он лежал на спине, его руки и ноги были привязаны к койке. Воздух был сырым и затхлым. Рыжебородый огляделся, поморгал и увидел, что находится в большой каменной комнате. Маленький ручеек воды сбегал по стене прямо за его головой к затхлой, дурно пахнущей луже на грязном полу. Донахью показалось, что он слышит, как где-то справа скребется какой-то мелкий грызун.Над Рыжебородым, глядя на него с почти ученой беспристрастностью, стояли Страмм и другой Норман, которого Рыжебородый не знал. Сейчас у Донахью впервые появился шанс рассмотреть лицо Страмма. Человек этот был высок, почти так же высок, как Рыжебородый, но намного стройнее. Его черные волосы были коротко подстрижены и отступали залысинами на висках, оставляя замечательный чубчик. Два темных глаза, выступающий вперед крючковатый нос и тщательно ухоженная козлиная бородка дополняли картину.Другой человек, одетый в типичный для Норманов мундир из ткани и кожи, был светловолос и не обладал яркой внешностью, если не считать глубокого шрама, бегущего со лба к уголку рта.— С добрым утром, Урод, — насмешливо сказал Страмм. — Верю, что спал ты крепко.Донахью посмотрел на него, но ничего не сказал.— Я расцениваю твое молчание как согласие, — продолжал Страмм. — А теперь ты ответишь на некоторые вопросы.— Это ты так думаешь, — проворчал Донахью.— Я знаю, — ответил Страмм, наклонившись к раненому плечу Рыжебородого. Легонько нажав на край раны, он заставил кровь потечь снова. Донахью застонал, и Страмм надавил сильнее. — Я могу давить столько, сколько хочешь. Теперь ты будешь благоразумен?Донахью сердито кивнул.— Хорошо. Господин, стоящий рядом со мной, — Барон Джеральд Рислер. Он попросил разрешения присоединиться к нашему маленькому собранию, а так как мы обнаружили тебя на его территории, мы подумали, что это будет правильным дипломатическим ходом. Я думаю, сначала ты расскажешь о том, что делал на его землях?— Высматривал Норманов, — с открытым вызовом в голосе заявил Рыжебородый.— В самом деле? Умоляю, скажи, кто такие Норманы?Донахью повернул голову и плюнул на пол.— Давай, давай, — приказал Страмм, плашмя хлопнув кривым мечом по плечу Урода. — Такой ответ нас не устроит. Хотелось бы услышать что-то более определенное.— Это тот единственный ответ, который ты получишь! — взревел Донахью, плюнув снова и попав на сапог Страмма.— Интересных воинов Гарет создает в этом году, — сухо заметил Рислер.— Гарет Кол не создавал меня! — фыркнул Рыжебородый. — Я никогда не нуждался в нем раньше и не нуждаюсь сейчас!— Ты говорил много подобных вещей прошлой ночью, когда мы взяли тебя в плен, — заметил Страмм. — Почему?— Это не ваше дело!— Повторим, — объявил Страмм, снова хлопнув плоской стороной меча по плечу Донахью. — Если ты не любишь Гарета Кола, почему ты командовал его армией… и более того, чем ты занимался, когда мы взяли тебя в плен?— Я сказал тебе: я высматривал Норманов.— А теперь, если ты не хочешь, чтобы я и вовсе отрезал тебе руку, скажи мне, кто такие Норманы.— Ты — Норман.— Только я? — выспрашивал Страмм.— Нет. Все вы.— Все кто?— Каждый, кто не живет в Туннелях.— А те, кто живет в Туннелях… как ты называешь их?— Я называю их отбросами! — огрызнулся Донахью, пристально глядя на стоячую лужу и тараканов, копошащихся вокруг нее.— Если ты выживешь и вернешься к своим друзьям-отбросам, — сказал Страмм, — то можешь передать своему возлюбленному мистеру Колу, что мы зовемся Нормалами, а не Норманами.— О чем это ты говоришь? — спросил Рыжебородый.— Тут я задаю вопросы, Урод. Теперь скажи, почему ты охотишься на нас?— Чтобы убивать вас, — ответил Донахью, удивленный вопросом. — Зачем еще мне охотиться на Норманов?— Почему ты был один? — спросил Рислер. — Мы знаем, что ты — генерал Кола. Где его армия?— Чтоб ее Рет разорвал!— Рет? — повторил Рислер. — Что…— Джеральд, я думаю, мы можем потратить годы, пытаясь разобраться в его жаргоне, — перебил Страмм. — Давай вернемся к главному.— Но если Рет где-то поблизости… — запротестовал Рислер.— Дай мне до тебя добраться, и ты узнаешь, где это, уж точно! — зловеще сказал Донахью.— Вижу, — заметил Рислер, его глаза метали молнии. — А Рет, я думаю, сокращение от «Гарет».— Так, кажется, — согласился Страмм, ударив мечом по огромному таракану, пробежавшему по краю кушетки Рыжебородого. — Продолжим, Урод, — сказал он, снова поворачиваясь к Рыжебородому. — Почему ты пришел сюда один?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51