Плотно сжатые стенки ее
влагалища с трудом пропустили внутрь ее тела. Мы подождали несколько
секунд, пока утихнет первая дрожь наших тел и начали "танец" Медленными
плавными движениями. Я почти лег на ее спину, захватив в обе руки ее груди.
трудно передать словами всю гамму чувств и ощущений, которые создают
единство и восторги полового удовлетворения. Я кончил позже ее, выжав из
чаши своего счастья последние капли упоения. Изможденный до предела, я еле
добрался до кровати. Она с сожалением посмотрела на меня и, вытерев
промежность моим носовым платком, подошла ко мне.
- Милый мой мальчик, - ласково сказала она, поглаживая мою грудь рукой,
- как жалко, что ты так быстро устал.
Она потрогала рукой мой безжизненно поникший член и покачала гловой:
- Что же мне теперь делать дальше?
- Ложись, полежи со мной.
- Ах, если бы я могла спокойно лежать с мужчиной, если бы мне хоть раз
удалось почувствовать спокойное бессилие полной удовлетворенности. Меня
жжет огонь неугасимого желания, мои мысли зацепились за этот колышек и
врашаются вокруг него с упорством, достойным мула. Мы созданы для этого и
ночью жизнь, которую мне бог даровал, для нас и сладость, и терзания, и
муки. С таким побуждением мы живем все дольше и дольше. Первый раз мы
провели среди людей только час, потом два, три... А вот теперь - шесть. -
да, а сколько же сейчас времени? Она подошла к столу и посмотрела на часы.
- Уже четыре часа.
Как стремительно летит время! Я завидую женщинам, они могут жить и днем
и ночью. Когда захотят. Для них к услугам все мужчины мира. А мы? - ну, уж
положим, и для них далеко не все мужчины. И это совсем не так уж просто,
как ты себе представляешь.
- Как не просто?
- Но ведь не бросится она каждому встречному на шею? Долго она будет с
ним знакома, и чем сильнее и чище любовь, тем длиннее время их
платонического знакомства. Бывает, проходят годы, прежде чем они найдут
себя в единстве.
- Зачем все это? - ведь они живут не одну ночь, а всю жизнь. Им нужно
как следует узнать друг друга. Я, конечно, не имею в виду проституток, те
отдаются, даже не зная имени мужчины.
- Вот я и была бы проституткой. Я бы отдавалась всем. Ведь только для
этого рождены люди, а все остальное - это плод их фантазии. Дикари были
рождены плодиться. Им было холодно и неудобно, они выдумали себе убежище -
пещеру - и одежду - шкуры. Они скрыли от взоров друг друга свою наготу и
как только это стало запретным для взгляда - возвели в культ. Потом они
построили города и стали торговать. Появились богатые и рабы. У богатых
была возможность, они одевались, а бедные за гроши снимали с себя последние
лохмотья, чтобы доставить удовольствие богатым. Нравственность и
безнравственность развивались одновременно. И чем крепче нравственность,
тем дороже и приятнее безнравственность. Всякие тиски нравственности
порождают все более сильные взрывы безнравственности. Люди достигли многого
и только одно для них еще осталось тайной - их плоть. И это именно потому,
что плотные непроглядные шторы церковной средневековой морали закрыли для
них доступ к этому. Мне жалко всех вас, ибо вы боретесь с исполином, в
тысячу раз более сильным, чем вы сами. Есть две силы, правящие миром -
деньги и плоть. И если вы когда-нибудь победите власть денег, то никогда не
победите своей плоти, ибо в этом ваша жизнь. Она была прекрасна в этот
момент. Ее карие глаза горели, волосы растрепались и блестящим золотым
каскадом опустились ей на лицо. Она раскраснелась и тяжело дышала. И если к
ее словам добавить то, что она стояла передо мной голая и очаровательная
свежая и чистая, то вам станет понятен трепет, охвативший меня. Я схватил
ее своими руками и повалил на кровать. Покрыл жаркими поцелуями ее
благоухающее тело. Она только стонала в сладострастном исступлении. Бурно,
как дикари, с воплями и рычанием, мы совокупились, сплетая свои тела в
непостижимой комбинации. Когда порыв страсти отхлынул и мы очнулись от
похотливого дурмана, она встала с кровати и, глянув на часы, сказала: - ну,
вот и все. Я сейчас уйду, вспоминай меня, а если я тебе понравилась - люби.
Меня можно любить в памяти. Посмотри на меня хорошенько и запомни. Я тебя
никогда не забуду. Прошай. Я вскочил с кровати, чтобы еще раз поцеловать ее
на прощание, но было поздно. Она махнула рукой и исчезла... Я долго сидел
на кровати, вспоминая ее слова и ласки. Потом потушил всет и лег спать.
- Ну, вот и все. Уже поздно, и вам, наверное, нужно идти, - сказал он,
прерывая свой рассказ.
- Да, - спохватился я, - уже пора.
Он встал вместе с нами, собираясь уходить.
- А вы куда?- спросил его Дик.
- Домой.
- Где вы живете?
- Тут, недалеко, снимаю подвальную комнату.
- Не нужно туда ходить, живите здесь. Мы заплатили за номер и за
питание.
Он смущенно поблагодарил нас и, проводив до под'езда гостиницы,
вернулся в номер. Мы с диком взяли такси и поехали на корабль.
- А ведь правду сказала эта девица про плоть, - сказал Дик.
- Она, очевидно, говорила о своей плоти. Для нее она действительно все,
- ответил я и мы больше не говорили ни о чем, погруженные в свои мысли.
Глава 6
На следующий день утром, наскоро позавтракав, мы с Диком поехали к
Рэму. Дик захватил с собой свой бостоновый костюм, чтобы посолиднее
принарядить нашего знакомого. Рэм увидел нас и вышел встречать на улицу.
- Я уже заждался, - пожимая нам руки, пожаловался он, - десятый час, а
вас все нет и нет.
Нетрудно было заметить перемены в Рэме, которые, как после тяжелой
болезни, иллюстрировали его выздоровление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38