"Из трех видов действия, - говорил Будда, - наиболее губительное
не слово, не телесный поступок, но мысль" /4/. С момента возникновения
решения зла человек уже виновен - выявлено ли оно или нет.
"Главный элемент во всем есть мысль. Превыше всего - мысль. Все
совершается мыслью. Если человек говорит или действует со злобной
мыслью, страдание сопутствует ему, как колесо следует за копытом
животного, которое тащит повозку".
"Если человек говорит или действует с благою мыслью, счастье
следует за ним, как никогда не покидающая тень его".
"Враг наносит зло врагу, ненавидящий ненавидящему, но хуже всего
зло, нанесенное ложно направленным умом" /8/.
Также и бдительность над своими мыслями особенно настойчиво
указывалась Учителем, ибо если ученик, слишком уверенный в достигнутых
им результатах, ослабит свою бдительность, он дорого заплатит за
малейшее упущение. Этот совет преподан притчей: "Человек был ранен
отравленной стрелой. Доктор, вынув стрелу, предписал раненному
внимательно следить за раной. Но больной вообразил, что ему более
нечего опасаться. Лишенная ухода, рана воспалилась и причинила смерть
и тяжкие страдания" /4/.
"Бдительность есть путь к бессмертию. Нерадивость - путь к
смерти. Тот, кто бдителен, не умирает. Тот, кто нерадив, уподобляется
мертвому".
"Тот, кто непостоянен в мыслях, кто не ведает истинного закона,
кто шаток в доверии, тот не познает полноту мудрости".
"Как лучник выпрямляет свою стрелу, так мудрый человек выправляет
свой изменчивый и шаткий ум, который трудно охранить, которым трудно
руководить".
"Как дождь протекает в дом через плохо крытую крышу, так и
вожделение проникает в плохо обузданный ум".
"Большие и малые оковы у бикшу, любящего бдительность и
страшащегося нерадивости, - сожжены. Он движется подобно огню" /8/.
Указывая, как безумно, с точки зрения полезности, уступать низким
наклонностям, Будда говорил: "Чувство, ради которого вы унизили себя,
скоро будет для вас лишь воспоминанием, подобно удовольствию,
испытанному во сне. Но то, что останется постоянным, живым укором, -
это поступок, содеянный ради этого удовольствия" /6/.
"Чистая нравственность, как надутый кожаный мешок, повреди ее
однажды - погибнет. Подобно тому, если однажды удовлетворить порочные
наклонности, уже ничто не остановит стремление страстей, и человек
представленный самому себе, безвозвратно погибнет".
"Орошатели отводят воду, куда хотят; лучники выправляют стрелу;
плотники сгибают дерево по своему усмотрению; мудрые гнут самих себя!"
/8/.
В писаниях не встречаем никакого различия между членами общины -
общественные деятели, семейные, безбрачные, и мужчины, и женщины - все
одинаково могут воспринять преподаваемую им истину.
Прием в общину не сопровождался никакими обетами. Приходящий лишь
приносил готовность служить учению. Когда же эта готовность исчезала,
ничто не связывало его оставаться в общине. Выход из общины был так
прост, как прием. Многочисленны примеры людей, оставлявших общину и
возвращавшихся позднее.
Нельзя было исключать члена общины только потому, что кто-то не
был согласен с ним в оценке его поступка. Изгнать его означало бы дать
свободу потоку ярых слов и разъединению в общине. "Общинник не будет
доносить то, что он слышал на разъединение других, но будет сближать
их, произнося лишь слова согласия" /1/.
"Никогда ненависть не уничтожалась ненавистью, лишь доброта
прекращала ее, таков вечный закон".
"Он оскорбил меня, н отяготил меня, он злоупотребил своею силою,
он обокрал меня; в тех, кто питает подобные мысли, гнев никогда не
будет утешен".
"Если человек обсуждает недостатки ближних и всегда склонен к
обидам, его собственные страсти будут расти, и он далек от уничтожения
страстей" /8/.
"Есть такие, которые не знают о необходимости самообуздания; если
они сварливы, мы можем извинить их поведение. Но те, кто знает, должны
научиться жить в согласии".
"Если человек найдет мудрого друга, ведущего праведную жизнь,
постоянного по природе своей, он может жить при нем счастливый и
заботливый, преодолевая все опасности. Но с глупцами не может быть
дружбы. Лучше человеку быть одному, чем жить с людьми, преисполненными
самости, тщеславия, упрямства и преданными спорам" /9/.
Руководствуясь целесообразностью во всем, Будда не стремился к
систематизации учения. Он хотел, чтобы каждое положение его учения
действовало как можно сильнее на волю ученика. Имея целью лишь рост и
развитие сознания, он в остальном предоставлял свободу мысли и
действия. Будда назначал каждому индивидуальную дисциплину.
"Как Будда избирал учеников на подвиг? Среди занятий, когда
утомление уже овладевало учениками, Будда предлагал самый неожиданный
вопрос и ждал скорейшего ответа.
Или, поставив самый простой предмет, предлагал описать его не
более, чем тремя словами, или не менее, чем сотнею страниц.
Или, поставив ученика перед запертой дверью, спрашивал: "Чем
откроешь ее?"
Или посылал музыкантов под окно и заставлял петь гимны совершенно
противоположных содержаний.
Или, заметив докучливую муху, предлагал ученику повторить слова,
неожиданно сказанные.
Или, проходя перед учениками, спрашивал: "Сколько раз прошел?"
Или, заметив боязнь перед животными или перед явлениями природы,
ставил условием побороть.
Так мощный Лев закалял клинок духа".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28