С ножом в руке подошел он к связанному пленнику. Все
столпились вокруг них, чтобы увидеть роковой удар. Побуждаемый
каким-то смутным чувством, я невольно приблизился. Мы стояли
затаив дыхание, ожидая, что вот-вот нож вонзится в сердце
изменника.
Мы видели, как поднялась рука Оцеолы, чтобы нанести удар,
но не видели ни раны, ни крови. Лезвие ножа перерезало только
ремни, которыми был связан пленник. Оматла стоял освобожденный
от пут. Среди индейцев послышался ропот неодобрения. Зачем же
Оцеола это сделал? Неужели он хотел дать Оматле возможность
бежать?
-- Оматла! -- проговорил Оцеола, сурово глядя в лицо
своему врагу. -- Когда-то тебя считали храбрым человеком. Тебя
уважали все племена, весь народ семинолов. Белые подкупили тебя
и заставили изменить родине и нашему общему делу. И все-таки ты
не умрешь собачьей смертью! Я уничтожу тебя, но не хочу быть
убийцей. Я не могу поднять руку на беспомощного и безоружного
человека и вызываю тебя на честный поединок. Тогда все увидят,
что правда победила... Отдайте ему оружие! Пусть он защищается,
если может.
Этот неожиданный вызов был встречен криками неодобрения.
Среди индейцев нашлись такие, которые, негодуя на измену Оматлы
и еще пылая яростью после недавней схватки, закололи бы его тут
же на месте, связанного по рукам и ногам. Но все видели, что
Оцеола полон решимости сдержать свое слово, и поэтому никто не
возражал. Один из воинов подал Оматле томагавк и нож. Так же
был вооружен и Оцеола. Затем люди молчаливо расступились, и
противники остались в центре круга.
Схватка была короткая и кровопролитная. Почти сразу же
Оцеола выбил томагавк из рук противника, а затем мгновенным
ударом поверг его на землю. Победитель склонился над
побежденным, в его руках сверкнул нож.
Когда он выпрямился, лезвие ножа уже не сверкало в лунном
свете: оно потускнело от крови.
Оцеола сдержал клятву -- он пронзил сердце изменника. С
Оматлой было покончено.
x x x
Впоследствии белые называли этот поступок Оцеолы
убийством. Но это неверно. Такой же смертью погибли Карл I,
Калигула и Тарквиний(73) и сотни других тиранов, которые
угнетали свой народ или изменили своей стране.
Общественное мнение, обсуждая такие деяния, не всегда
бывает справедливым. Оно подобно хамелеону, меняющему окраску:
меняется согласно лицемерному духу своего времени. Это чистое
ханжество, позорная и постыдная беспринципность! Только того
можно назвать убийцей, кто убивает из низменных, корыстных
целей. Оцеола же был человек иного склада.
x x x
Я оказался в странном положении. Вожди не обращали на меня
внимания, и все же, несмотря на вежливость индейцев, взявших
меня в плен, я не мог отделаться от беспокойства за свою
дальнейшую судьбу. Индейцам, которые были возбуждены всем тем,
что произошло, и находились фактически в состоянии войны с моей
страной, могла прийти в голову мысль уготовить и для меня
участь, выпавшую на долю Оматлы. Таким образом, ожидание было
не из приятных.
Но вскоре у меня отлегло от сердца. Как только с
изменником Оматлой было покончено, Оцеола подошел ко мне и
дружески протянул мне руку. Я был счастлив вновь обрести его
дружбу. Он выразил сожаление, сказав, что я был ранен и взят в
плен по ошибке. Затем подозвал одного из воинов и приказал ему
проводить меня в форт.
У меня не было никакого желания оставаться на месте
трагедии. Простившись с Оцеолой, я последовал за своим
проводником. У озера мы расстались, и я без дальнейших
приключений вернулся в форт.
Глава LXIV. НЕУДАВШИЙСЯ БАНКЕТ
По долгу службы я написал рапорт обо всем, чему был
невольным свидетелем. Мой рассказ вызвал в форте возмущение.
Немедленно отрядили солдат в погоню за врагом, а проводником
назначили меня.
Это была явная нелепость. Преследование, как и можно было
ожидать, оказалось бесцельным. Мы, конечно, нашли место
сражения и тела убитых, вокруг которых уже рыскали волки. Но мы
не обнаружили ни одного живого индейца, не могли даже отыскать
тропинку, по которой они скрылись. Наш отряд состоял из
нескольких сот человек -- фактически это был почти весь
гарнизон форта. Будь нас меньше, я уверен, что неприятель, так
или иначе, дал бы о себе знать.
x x x
Смерть Оматлы была значительным событием. Во всяком
случае, весьма важным по своим последствиям. Белые назначили
Оматлу главным вождем, "королем" племени. Поэтому, казнив его,
индейцы открыто объявили о своем презрении к власти, давшей
Оматле этот сан, а также о своем твердом решении и впредь
оказывать сопротивление, когда белые будут вмешиваться в их
дела. Оматла находился под покровительством белых. Они
гарантировали ему безопасность, а такое обещание равносильно
договору. Поэтому его убийство было ударом по его покровителям.
Теперь правительство вынуждено было отомстить за его смерть.
Особенно важные последствия этот случай имел для подданных
Оматлы. Напуганные его смертью и боясь подобного же возмездия,
многие из младших вождей и воинов покинули ряды изменников и
присоединились к патриотам. Многие племена, которые до сих пор
еще не приняли окончательного решения, теперь объявили, что они
будут бороться вместе со всем народом, и, не колеблясь, взялись
за оружие.
Смерть Оматлы была не только актом сурового правосудия, но
также и тонким политическим маневром со стороны индейцев,
враждебно настроенных к белым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133