Первый же взгляд в окно объяснил, почему прекратилась музыка и стихло веселье.
В зале шла торжественная церемония. Это была церемония бракосочетания!
Священник в серой сутане, свидетельствовавшей о его принадлежности к францисканцам, стоял посредине комнаты. В руке он держал книгу и, сверяясь по ней, проводил обряд по всем канонам католической церкви.
Но мой взгляд задержался на нем лишь на секунду - я искал невесту и жениха. Представьте себе мое изумление, когда я узнал в женихе Франсиско Морено!
Предчувствие подсказало мне, что невеста - Долорес Вилья-Сеньор!
Лица ее я не видел. Она стояла спиной к окну. К тому же белый шарф, ниспадавший с головы до пояса, мешал разглядеть ее профиль. Но не могло быть сомнений в том, что это Долорес. Невозможно было не узнать эту великолепную фигуру. Конечно, это она стояла перед алтарем!
Широкое пространство отделяло невесту от жениха. Я не видел, кто или что находится между ними. Это показалось мне немного странным; но я решил, что, возможно, таков местный обычай.
За женихом были видны другие фигуры, мужчины в узнаваемых костюмах разбойников. Только Франсиско отличался от них одеждой. Он был в великолепном костюме. Но ведь он их главарь!
Я с болью вспомнил некоторые его слова, когда мы разговаривали в Городе Ангелов. Как мягко осуждал он Карраско, каким терпимым казался к его злодеяниям! Он относился к бывшему капитану армии Санта Анны как к сопернику, а не как к грабителю и разбойнику!
Дон Эусебио говорил только предположительно, считая Франсиско бандитом. Если бы он знал всю правду об искателе руки его дочери, его можно было бы простить за желание запрятать ее в монастыре.
Невеста шла под венец по своему желанию, в этом невозможно было усомниться. Я вспомнил, что рассказал мне кучер: как девушка легко, без тени страха убегала в лес.
Теперешнее поведение невесты объясняло это. Мне показалось, что даже в этот торжественный час она весела. Лица ее я по-прежнему не видел, но голову она держала высоко и уверенно, шарф на голове слегка дрожал. Как это не похоже на печальную, поникшую позу, которая свидетельствует о принуждении! Напротив, она казалась довольной и дрожала от радости!
Тщетно было бы стараться описать мои чувства. На какое-то время я застыл неподвижно, как статуя, среди листьев агавы. Не отрываясь, я смотрел на церемонию. Мне начинало казаться, что я вижу сон!
Но нет! Вот невеста и жених; вот священник, монотонно произносящий традиционные слова!
Я услышал обещание "любить, беречь и почитать" и ответное обещание "любить, почитать и повиноваться" - все в соответствии с формулами католической церкви.
О, это не сон, это дьявольская, разрывающая сердце реальность!
Женщина, которая завладела моим сердцем, которую я шесть месяцев старался забыть, стоит передо мной, окруженная шайкой разбойников, стоит не как пленница, а как невеста главаря.
Глава XXXIII
ГРУБОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО
Слова не в силах передать мое состояние. Я не мог пошевелиться: ни двинуться вперед, ни уйти. Я едва мог дышать. Сердце мое словно сжалось под огромной тяжестью. Я чувствовал себя совершенно несчастным, разбитым, уничтоженным.
Меня может понять только тот, кто прошел через такое же испытание. Тот, кто полюбил какую-нибудь высокородную красавицу, может испытать раздражение, видя, что его чувства остаются безответными. Раздражение усилится, если он узнает, что желанную награду получил другой. Но у такого влюбленного все же будет утешение, хотя и слабое: предпочтение оказано достойному сопернику; просто тому больше повезло.
Но когда ситуация противоположна, когда соперник недостойный морально или социально, - тогда испытываешь жесточайшее унижение.
Такое унижение довелось мне испытать.
Мне казалось, что я обладал огромными преимуществами. На моей стороне превосходство, умственное и физическое; на моей стороне храбрость, талант, сила, энергичность; у меня достойное положение; у меня прочная репутация. И вот, несмотря на все это, я отвергнут! Мне предпочли другого! И кого же? Бандолеро! Грабителя! Разбойника!
Больше всего меня поразило то, что мне предпочли такого недостойного соперника!
Я застыл, как напоровшийся на мель корабль, и огромные волны перекатывались через меня. Это были волны страсти и ревности, черные, как прибой бурного океана.
Зрелище, вызвавшее мой гнев, в то же время удерживало на месте. Меня как будто парализовало. Надеюсь, больше никогда я не испытаю ничего подобного.
Какое-то время я не способен был рассуждать. У меня остались только инстинкты, горькие, полные злобы и ненависти. Весь мир казался полным отчаяния и безысходного горя.
Мне потребовалось довольно много времени, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Моя судьба решена; но не судьба Долорес Вилья-Сеньор. Ее участь наверняка окажется темной и страшной. Возможно ли спасти ее? Еще не поздно!
Я не слышал слов: "Этим кольцом венчаю тебя". Сверкающий символ супружества еще не был надет на ее палец.
Еще есть время прервать церемонию. Одно дуновение в серебряный свисток, и дом будет окружен зелеными мундирами. Но не мысль об опасности удержала меня от сигнала. Я был слишком несчастен, чтобы испытывать страх; слишком безрассуден, чтобы думать о последствиях для себя. Я готов был броситься вперед и вызвать всех на бой до смерти! Меня остановили не осторожность и не страх, а гораздо более низменный инстинкт - мысль о мести.
Долорес сама выбрала свою судьбу. И не мне ей препятствовать. Она не поблагодарит меня, если я ее спасу. Мое торжество будет полным, когда человек, избранный ею в мужья, окажется в моей власти - презренным пленником у моих ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42