Я думал, что экипаж съехал на берег.
- Все сбежали на прииски, кроме этого негра. Да и тот остался только потому, что боится, как бы кто-нибудь не сделал его своим невольником, или как бы он не натолкнулся на своего прежнего хозяина.
- Какая досада! - воскликнул дон Грегорио. - Придется искать другой корабль.
- Все корабли в одинаковом положении.
- Тогда я полагаюсь на вас, капитан. Дон Томас - ваш друг. Он отзывался о вас, как о человеке безусловно честном. Я только что продал имение и выручил за него триста тысяч долларов в золотом песке. Вы знаете, капитан, что наша страна представляет теперь сборище проходимцев со всего света. Я не дождусь момента, когда вырвусь отсюда. Мне хотелось бы скорее перевезти свое состояние в безопасное место.
- Понимаю, - ответил чилиец. - И состояние ваше, не сомневайтесь, здесь будет в безопасности.
- У меня дом в Кадисе, - продолжал дон Грегорио. - Вы испанец, вы понимаете, что общество в Калифорнии теперь мне не по душе... Но как набрать экипаж?
- Надо предложить высокую плату. Матросов тьма-тьмущая, но все бегут на промыслы. Придется поместить объявление, которое привлекло бы их.
- Во что это выльется?
- В какую-нибудь тысячу долларов.
- Я заплачу, если вы предоставите судно в мое распоряжение, не беря ни груза, ни других пассажиров.
- Согласен. Я думаю, что мы наберем людей. Извольте быть готовы к отплытию.
- Сборы недолги. Надо только осторожно доставить груз. Я думаю перевезти его ночью в лодке Сильвестра. Никто не догадается, где он будет храниться?
- Не беспокойтесь, я никому не скажу.
XVI. В поисках секундантов
Выехав из ворот и очутившись на большой дороге, Франк Лара оглянулся на дом, где ему так невежливо отказали в приеме. Он увидел, что к крыльцу подвели четырех оседланных лошадей, и догадался, что их барышни поедут кататься с ненавистными соперниками. Эта мысль причинила ему и Кальдерону нестерпимые страдания. Спустившись с горы, оба всадника остановились.
- Мы должны драться, Фаустино, - сказал Лара.
- Я не нахожу нужным вызывать мальчишку.
- Однако, он тебя оскорбил.
- По-моему, он меня не оскорблял.
- Он насмеялся над тобой, и твоя барышня также. Если ты хочешь вернуть ее расположение, то должен вызвать этого щенка и убить.
- Хорошо тебе говорить! Ты стреляешь без промаха. Англосаксы хорошо стреляют, и если я его вызову, оружие-то будет выбирать он.
- Это верно. Поэтому я его сам оскорбил, что следовало бы сделать и тебе.
- Мне жаль, что я не поступил так.
- Легко найти случай. Мне-то все равно, на чем драться. Я с одинаковым успехом всажу в его тело кусок свинца или лезвие шпаги.
Он вынул из кармана визитную карточку и прочитал: "Эдуард Крожер. Фрегат "Крестоносец".
- Если судьба улыбнется мне, завтра в рубке на "Крестоносце" одно место за столом будет пустое.
- Я думаю, дело можно уладить, не проливая крови.
- Поступай, как тебе угодно. Но кто-нибудь из нас должен быть убит. Я не дорожу мнением кого бы то ни было. Деньги, вот что возвышает человека, а за уважение я не дам ни гроша. Но есть качества, которые я желаю сохранить.
- Какие это качества?
- Это мужество. Если я утрачу право на него, я утрачу все. Кроме того, я ценю уважение со стороны одного лица.
- Кого это?
- Ты, очевидно, не имеешь понятия о любви и не любишь Иньесу.
- При чем тут она?
- Что касается меня, то ни при чем. Но этого я не могу сказать о Кармен Монтихо. В ее глазах я не желаю быть ни дураком, ни трусом. И я приму меры, чтобы она, пока я жив, не отдала руку этому офицеру. Когда умру, она может делать, что хочет.
- Вряд ли тебе удастся с ней поговорить.
- Буду говорить и заставлю себя слушать.
- И ты, пожалуй, предложишь руку?
- Прежде надо уложить того, кто стоит на моей дороге. Она должна ответить прямо: да или нет. Ты намерен драться?
- Я бы предпочел уладить дело мирным путем. Как ты думаешь, Лара?
- Разумеется, уладить дело можно, но с позором для тебя. Ты должен драться!
- Пистолета я никогда в руки не брал, шпагой владею неважно, ножом - дело другое, но порядочные люди не употребляют его на поединках.
- Не без основания. Но мне кажется, ты уж слишком скромен. Я видел, как ты орудовал шпагой в фехтовальном зале у Роберто.
- Это не то, что драться.
- Стоя перед противником, вообрази, что ты в зале у Роберто. Советую выбрать шпагу.
- Но ведь я вызываю!
- Вызывать не нужно. Английские офицеры, вероятно, возвратятся на корабль только поздно вечером. Они еще будут обедать у дона Грегорио, потом будут бродить по городу. Ты можешь встретить своего соперника, толкнуть его, плюнуть в лицо, словом, заставить его вызвать тебя.
- Я так и сделаю, честное слово!
- А теперь подумай о секунданте. У меня есть, кого пригласить. А у тебя?
- Дон Диас. Другого не придумаю.
- Годится. Это хладнокровный человек, имеющий представление о дуэли. Только сегодня он уехал на петушиный бой в Пунта-Педро. Поедем туда или пошлем гонца. Время для меня дорого. Как только начнется игра, я должен быть на месте. Который час?
- Четверть первого, - ответил Кальдерон, взглянув на часы.
- Не поздно. Мы успеем съездить в Пунта-Педро. Дон Мануэль держит большое пари за своего петуха. Я охотно поставлю за него червонец. Поедем!
Оба рыцаря двинулись в путь.
XVII. Прогулка верхом
Пунта-Педро тянется от самого подножия холма к океану. Дорога к нему ведет от Сан-Франциско на Долорес. По ней-то и скакали во весь опор Лара и Кальдерон. Вскоре они заметили четверых наездников, двух мужчин и двух женщин.
Как и все испано-американцы, дочь дона Грегорио и ее племянница - отличные наездницы. У обеих посадка мужская, костюм полумужской:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52