конь Голтспера, рванувшись вперед, ударил передним копытом по задней ноге лошади Скэрти, и та, отпрянув на скаку, спасла своего хозяина от этого смертельного удара — удар пришелся не в спину, а в правую руку, чуть пониже плеча; шпага, вонзившись, ударила острием в стальную кольчугу под мышкой, а шпага кирасира выскользнула из его руки и отлетела в сторону.
Капитан кирасиров, выбитый из седла, рухнул на землю, а его лошадь с болтающимися поводьями умчалась вперед, оглашая воздух неистовым ржанием.
— Просите пощады или приготовьтесь к смерти! — вскричал Голтспер и, соскочив с коня, схватил левой рукой капитана за ворот, а правой угрожающе занес над ним шпагу.
— Остановитесь! — прохрипел Скэрти. — Остановитесь! — повторил он, разражаясь проклятьями. — На этот раз вам повезло. Прошу пощады!
— Все! — сказал Голтспер, вкладывая шпагу в ножны. И, повернувшись спиной к побежденному, молча зашагал прочь.
Толпа, сбежав с откосов рва, обступила победителя, поздравляя и приветствуя его радостными криками. Какая-то девушка в красном платье, протиснувшись вперед, бросилась перед ним на колени и протянула ему букет цветов. Это была подвергнувшаяся оскорблению красотка Марианна, которая так трогательно выражала ему свою благодарность.
Две пары глаз следили за этой сценой с ревнивой горечью: синие глаза Марион Уэд и зеленые глаза Уилла Уэлфорда, выступавшего в роли прославленного разбойника. Пожалуй, сам смелый Робин никогда не ревновал так свою возлюбленную Марианну!
Марион Уэд видела подношение цветов и видела, как они были приняты. Она видела, как Голтспер взял их из рук Марианны и поклонился ей с приветливой улыбкой. Марион не пришло в голову спросить себя: а мог ли он поступить иначе? Охваченная жестокими подозрениями, не помня себя, она незаметно спустилась с вала и бросилась бежать без оглядки домой, под родительскую кровлю.
Хотя капитан Скэрти лишился возможности продолжать бой, рана его оказалась неопасной. Он был ранен в правую руку и временно потерял способность владеть ею.
Он пострадал гораздо более нравственно, чем физически. По его мрачному, пылающему лицу солдаты и любопытные, обступившие его, видели, что его лучше оставить в покое — он не нуждается ни в их сочувствии, ни в их соболезнованиях.
Ему помогли подняться и оказали необходимую помощь. Когда раненую руку освободили от стальных нарукавников и фельдшер из его отряда остановил кровь, хлеставшую из раны, и наложил повязку, капитан Скэрти молча удалился с места своего падения и направился к валу, где стоял сэр Мармадьюк со своими друзьями. Дамы уже разошлись; после этого кровавого зрелища ни у кого не было охоты продолжать игры.
Сэр Мармадьюк остался на валу главным образом для того, чтобы выяснить, с какой целью капитан Скэрти пожаловал в его усадьбу.
Он не желал больше оставаться в неведении на этот счет и уже собирался допросить незваного гостя, но, увидев, что Скэрти сам направляется к нему, решил выждать.
По лицу Скэрти видно было, что он желает объясниться с хозяином дома.
Сэр Мармадьюк молча ждал, предоставив капитану начать разговор.
Подойдя к валу, Скэрти властно осведомился, здесь ли сэр Мармадьюк.
Он обратился с этим вопросом к поселянам, стоявшим на откосе, но те, видя, что сэр Мармадьюк здесь, и не зная, желает ли он, чтобы они отвечали утвердительно, промолчали.
Наглый тон капитана так возмутил сэра Мармадьюка, что он тоже не счел нужным ответить. Скэрти повторил свой вопрос. На этот раз сэр Мармадьюк был уже не в силах смолчать.
— Да, он здесь, — сказал он коротко. — Я — сэр Мармадьюк Уэд.
— Рад слышать это, достойный сэр. Мне надо сказать вам несколько слов. Может быть, вы предпочтете, чтобы это было конфиденциально? Я вижу, вы в компании…
— Я не веду никаких конфиденциальных разговоров с незнакомыми людьми! — с достоинством отвечал сэр Мамадьюк. — Если вы желаете что-то сказать, сэр, вы можете говорить громко.
— Как вам угодно, сэр Мармадьюк, — с насмешливой учтивостью поклонился Скзрти. — Но если, к моему глубокому огорчению, мы до сих пор не были знакомы, я надеюсь, что это неприятное положение в ближайшем времени окончится и мы с вами скоро хорошо познакомимся.
— Что вы хотите сказать, сэр? Что вам здесь надо?
— Я рассчитываю на ваше гостеприимство, сэр Мармадьюк. Кстати сказать, у вас превосходный парк и вместительное помещение. Хватит места для всех моих подчиненных, не правда ли? И вряд ли, по правилам вежливости, мы можем остаться незнакомыми друг другу, если будем есть, пить и спать под одной кровлей с вами.
— Есть, пить и спать под одной кровлей? Вы смеетесь, сэр!
— В этом нет ничего удивительного, сэр Мармадьюк. Предвкушение отдыха на такой приятной квартире не может не радовать меня.
— После полученного вами урока, — презрительно отвечал сэр Мармадьюк, — казалось бы, естественней видеть вас в менее легкомысленном настроении!
— Капитан Скэрти получил достаточно ран на своем веку, чтобы не обращать внимания на пустяковую царапину, на которую вы изволите намекать… Но мы зря теряем время, сэр Мармадьюк. Я голоден, и мои солдаты тоже, нас мучит жажда. Мы были бы не прочь закусить и выпить.
— Но что же мешает вам удовлетворить ваши желания? В трех милях отсюда на дороге стоит харчевня.
— Зачем нам так далеко ходить, когда есть и ближе! — с наглой усмешкой возразил Скэрти. — Наша харчевня здесь.
И с этими словами он указал на замок сэра Мармадьюка, величественно возвышавшийся на вершине противоположного холма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130