Ему чудится, что он борется с самой судьбой и что нет смысла продолжать эту борьбу.
Отчаявшийся преступник не погоняет коня, не веря больше в спасение. Его душа объята страхом смерти.
Но тут он замечает, что заросли уже близко, и немного приободряется; он заставляет своего измученного коня сделать последнее усилие и направляется к лесу.
Перед ним открывается просека. Колхаун успевает проскакать по ней полмили. Он подъезжает к повороту. Дальше легко будет скрыться в зарослях.
Он слишком хорошо знает это место. Оно уже было роковым для него. Будет ли оно роковым и на этот раз?
Да! Он чувствует это и окончательно теряет самообладание. Стук копыт слышен совсем близко, раздается голос мстителя, требующего, чтобы он остановился.
Нет, он не успеет свернуть, не успеет скрыться! Вскрикнув, он останавливает коня. Это крик отчаяния и ненависти, подобный вою окруженного собаками ягуара. Крик сопровождается жестом, вслед за которым мелькает огонек, вырывается облачко дыма, раздается резкий треск — это выстрел из револьвера.
Но пуля не попадает в цель.
В ответ слышится свист, словно гибкий прут разрезает воздух, и как будто длинная змея взвивается вверх.
Колхаун видит ее сквозь пелену дыма. Змея падает прямо на него.
Нет уже времени второй раз спустить курок, нет даже времени увернуться от лассо: петля опускается на его плечи. Раздается крик: «Сдавайся, убийца!» Кассий Колхаун видит, что гнедой поворачивается, и в следующий миг ему кажется, словно его сбросили с эшафота.
Больше он ничего не слышит, не видит и не чувствует. Он был выбит из седла и, ударившись о землю, потерял сознание.

Глава XCVIII. ЕЩЕ ЖИВ

Убийца неподвижно лежит на земле. Его руки стянуты петлей лассо. Он кажется мертвым.
Но мустангер знает, что это лишь обморок — может быть, притворный, — и поэтому он остается в седле, держа лассо натянутым.
Гнедой, послушный воле хозяина, стоит неподвижно, каждую минуту готовый либо отступить назад, либо ринуться вперед.
На выстрел слетелись черные грифы — они вытянули свои голые шеи, чуя добычу.
Человеку в седле достаточно сделать одно движение шпорой
— и они получат то, чего хотят.
— И он это заслужил, — бормочет про себя мустангер. — Страшно даже подумать, на какое преступление он решился! Убил своего двоюродного брата и отсек ему голову! Нет сомнения, и то и другое — дело его рук. Но зачем он это сделал? Это может объяснить только он сам… Я, кажется, догадываюсь. Я знаю, что он любит ее; может быть, брат мешал ему? Но как и почему? Это известно только ему.
— Ошибаешься, парень, — вдруг раздается чей-то голос. — Есть человек, который может ответить на все эти вопросы. Старый Зеб Стумп к нашим услугам. Но сейчас не время об этом говорить и здесь не место для таких разговоров. Мы должны доставить его к дубу, и там он получит, что ему полагается. Стоило бы проволочить его страшную образину на конце лассо!.. Впрочем, это так, к слову пришлось. Не нам с вами мстить за Генри Пойндекстера. Я думаю, этим займутся «регулярники».
— Но как мы доставим его? Серый уже ускакал.
— Очень просто, мистер Джеральд. Ведь это только обморок, а может быть, молодец просто притворяется. Если он не может дойти пешком, то пусть едет верхом — моя кобыла довезет его. Мне чертовски надоело седло. Кажется, и я тоже достаточно опротивел своей старухе — во всяком случае, моя «шпора». Если он не бросит валять дурака и не захочет сидеть, как полагается, то мы его взвалим поперек лошади, как тушу оленя… Стой! Он как будто приходит в себя… Вставайте-ка, дружище! — продолжает Зеб, схватив Колхауна за ворот и как следует тряхнув его. — Вставайте, вам говорят, и поедем! Вас ждут. Кое-кто хочет потолковать с вами.
— Кто? Где? — спрашивает пленник, приходя в себя и озираясь в недоумении. — Кто хочет говорить со мной?
— Прежде всего я.
— А! Это вы, Зеб Стумп? И… и…
— И мистер Морис Джеральд, мустангер. Вы как будто встречали его раньше. Он тоже хочет потолковать с вами. А кроме того, еще много всякого народа там, около форта, ждет вас. Так что лучше вставайте поскорее, и поедемте с нами.
Колхаун медленно встает на ноги. Его руки крепко стянуты лассо.
— Моя лошадь? — воскликнул он, вопросительно озираясь. — Где моя лошадь?
— Кто ее знает, куда она удрала. Может, вернулась к себе домой, на Рио-Гранде. Вы ее здорово загоняли; бедная скотина, видно, прокляла ваш обмен и побежала к родным пастбищам, чтобы малость отдохнуть.
Колхаун с изумлением смотрит на старого охотника. Обмен? Даже это он знает!
— Ну-с, — продолжает Зеб с нетерпением, — неудобно заставлять суд ждать. Вы готовы?
— К чему?
— Во-первых, к тому, чтобы вернуться вместе со мной и с мистером Джеральдом. Во-вторых, что особенно важно, чтобы предстать перед судом.
— Перед судом? Мне предстать перед судом?
— Да, вам, мистер Кассий Колхаун.
— По какому обвинению?
— По обвинению в убийстве Генри Пойндекстера, вашего двоюродного брата.
— Это ложь! Подлая клевета! И тот, кто осмеливается утверждать это…
— Молчать! — повелительно кричит Зеб. — Не утомляйте себя разговорами. Если только Зеб Стумп не ошибается, вам придется еще много говорить. Ну, а теперь поедем. Судья ждет, ждут присяжные, да и «регулярники» тоже.
— Я не вернусь! — упрямо отвечает Колхаун. — Кто дал вам право приказывать мне? У вас есть приказ на арест?..
— А как же! — прерывает его Зеб. — Вот он, — продолжает охотник, берясь за свое ружье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174