Я испугалась, захлопнула дверь и побежала к окну звать на помощь. Отсюда я слышала звуки ударов и крики Луи. Ралфа слышно не было. А потом он вошел сюда.– Кто?– Луи. Он был весь в крови, и глаза совершенно безумные. Луи бросился на меня с битой, я отскочила, а он стал крушить все вокруг, крича про какие-то колья у него в голове. Потом он ударил меня битой по лицу… Я пришла в себя, только когда медики начали со мной возиться.– Вы видели полицейского, который пришел к вам на помощь?– Я ничего не видела. Ралф мертв, верно? – По ее щеке покатилась слезинка. – Они ничего мне не сказали, но Луи никогда бы до меня не добрался, если бы Ралф был жив.– Да, к сожалению, он мертв. У Ралфа и Луи прежде бывали столкновения?– Иногда они кричали друг на друга из-за музыки, но чаще вместе пили пиво или покуривали «Зонер». Луи вообще-то был тихий, никогда здесь ни с кем не дрался…К ним подошел один из врачей.– Лейтенант, мы должны ее забрать.– Хорошо. Пришлите кого-нибудь осмотреть моего подчиненного. Он получил пару ударов в плечо и предплечье. – Ева вышла в коридор следом за ними. – Трухарт, представьте мне подробный рапорт для видеозаписи.– Да, сэр. Моя смена закончилась в восемнадцать тридцать, и я направился пешком из Управления…– Куда?Он слегка покраснел.– К дому приятельницы, с которой договорился пообедать.– У вас было назначено свидание?– Да, сэр. Подходя к этому дому, я услышал крики о помощи, посмотрел вверх и увидел женщину, высовывающуюся из окна. Она выглядела испуганной. Я вошел в дом, поднялся на четвертый этаж…– Вы поднимались по лестнице или в лифте? «Нужно заставить его вспомнить все детали», – думала Ева.– По лестнице, сэр. Я решил, что так будет быстрее. Поднявшись на этот этаж, я увидел мужчину, позднее идентифицированного как Ралф Вустер, лежащего на полу в коридоре между квартирами 42 и 43. Тогда я не стал его осматривать, так как услышал крики и звук бьющегося стекла из квартиры 42. Войдя туда, я увидел мужчину, позднее идентифицированного как Луи Когберн. У него в руке было орудие, похожее на бейсбольную биту. Орудие… – Он судорожно глотнул. – Орудие было покрыто кровью и каким-то серым веществом. Женщина лежала на полу без сознания. Когберн стоял над ней, держа биту над головой, словно собирался нанести очередной удар. Я достал свое оружие, сказал, что я полицейский, и потребовал положить биту и стоять на месте. – Трухарт провел по губам тыльной стороной ладони, устремив на Еву беспомощный умоляющий взгляд. – Дальше все произошло очень быстро.– Продолжайте.– Когберн повернулся ко мне, что-то крича о кольях у него в голове и о том, что он взорвет окно, потом снова поднял биту. Я испугался, что он ударит женщину, и хотел его остановить. Тогда Когберн бросился на меня. Я пытался увернуться, но он ударил меня два раза и, кажется, сломал биту. Я что-то опрокинул и ударился о стену. Когберн снова кинулся на меня, размахивая битой. Я крикнул, чтобы он остановился, но он не реагировал… – Голос Трухарта дрогнул. – Мне пришлось воспользоваться парализатором. На нем был установлен самый низкий уровень, Когберна должно было только оглушить. Можете посмотреть сами, лейтенант…– Что произошло дальше?– Когберн закричал, как… Я никогда не слышал ничего подобного. Он с криком побежал в коридор и свалился там. Я подумал, что он просто оглушен, но когда наклонился, чтобы надеть на него наручники, то увидел, что он мертв. Пульса не было. Я растерялся, сэр. Я знаю, что поступил неправильно, позвонив вам, прежде чем уведомить…– Это неважно. Вы использовали оружие, опасаясь за вашу жизнь и жизнь гражданских лиц?– Да, сэр.– Луи Когберн игнорировал все ваши требования прекратить сопротивление и отдать биту?– Да, сэр.Ева обратилась к одному из патрульных в коридоре:– Проводите полицейского Трухарта вниз. Врач должен осмотреть его травмы. И оставайтесь с ним, пока я здесь не закончу. Трухарт, позвоните вашему адвокату.– Но, сэр…– Я советую вам связаться с вашим адвокатом, – перебила Ева. – Заявляю для протокола: судя по результатам первоначального обследования места происшествия и опроса Сузанн Коэн, ваш отчет об инциденте вполне удовлетворителен. Использование вами оружия было необходимо для защиты вашей жизни и жизни гражданских лиц. Это все, что я могу вам сказать до завершения расследования. А теперь спуститесь к машине, позвоните вашему адвокату и позвольте врачу вас осмотреть.– Да, сэр. Благодарю вас.– Пошли, Трухарт. – Патрульный похлопал его по спине.
– Бедняга страшно потрясен, – заметила Пибоди.– Ему придется с этим справиться.– Полисмен, кто-нибудь из патрульных знает убитых?– Это сектор Проктора. Он может их знать.– Позовите его. – Ева направилась в квартиру 43.Здесь царили грязь и беспорядок; сильно пахло испорченной пищей и грязным бельем. Кухня состояла из шкафа, двухконфорочной плиты и маленького холодильника. На шкафу стояла большая банка. Прочитав этикетку, Ева подняла брови.– Мне что-то не верится, чтобы наш Луи Когберн сам пек пироги. – Она открыла шкаф и посмотрела на ряд запечатанных банок. – Похоже, он занимался наркобизнесом. Обрати внимание: здесь все очень аккуратно, а в остальной квартире свинарник. – Ева повернулась. – Хотя на мебели нет пыли. Это тоже странно. Никогда бы не подумала, что парень, спавший на простынях, от которых пахнет болотом, стал бы вытирать пыль. – Ева открыла стенной шкаф. – Здесь тоже опрятно. Одежда чистая, хотя за модой он явно не следил. Посмотри на это окно, Пибоди.– Да, сэр?– Стекло чистое внутри и снаружи. Кто-то вымыл его совсем недавно. Какой смысл мыть окна, если оставлять на полу остатки пищи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14