Кроме всего прочего, он вырос в окружении женщин – единственный сын в семье, где имелось еще три дочери. Так что Байрон знал женщин, знал очень хорошо. И он прекрасно знал, что ему в женщинах нравится.
Нет, Кейт Пауэлл его ничуточки не привлекала!
Однако воспоминания об этом нелепом сне продолжали преследовать его все утро. Он отправился в спортзал и на время сосредоточился на спортивных снарядах. Упражняясь на велотренажере, он обычно проглядывал «Уолл-стрит джорнэл», но сегодня ночные видения мешали осмыслить прочитанное. Что за черт?!
Байрон заставил себя думать о другом – например, о доме, который он намерен купить. Хорошо бы поближе к пляжу, чтобы можно было совершать пробежки по мокрому песку под ласковым утренним солнцем, а не на скучной беговой дорожке. Дом, отделанный по его вкусу! Место, где он будет стричь газон, включать музыку на полную мощность, принимать гостей, наслаждаться тихими, одинокими вечерами…
Судьба с детства не баловала его тихими, одинокими вечерами. Нет, его ничуть не раздражали шум и суета, царящие в отчем доме. Он любил своих родителей, обожал сестер, снисходительно терпел их многочисленных друзей и всегда считал, что дом, постоянно полный гостей, – вещь совершенно нормальная.
Собственно, де Витт включил в контракт пункт о шестимесячном испытательном сроке именно потому, что не знал, сможет ли жить вдали от родного дома, от своей семьи. Но теперь понял, что в Калифорнии ему будет хорошо, хотя и очень скучал по ним.
Байрон был первым из двух поколений семейства де Витт, уехавшим из Атланты. Ничего, он позаботится о том, чтобы это не оказалось ошибкой. В конце концов, ему почти тридцать пять, хочется иметь свой собственный дом. И, во всяком случае, теперь никто не будет приставать к нему с разговорами о том, что пора жениться, завести свою семью: расстояние достаточно велико, и сестрам уже трудно будет подсовывать ему очередное «совершенство во всех отношениях».
Байрон еще не встретил женщину, которая являлась бы совершенством для него.
Странно, что при мысли об этом он вновь вспомнил Кейт. Ну что ж, он просто беспокоится о ней. Она так резко побледнела, неожиданно стала такой слабой и ранимой… А его всегда трогали дамы, способные падать в обморок.
Конечно, она идиотка, что совершенно не заботится о здоровье. Следить за своей физической формой – не блажь, а прямая обязанность человека, в этом Байрон был убежден. Женщина должна правильно питаться, ограничивать потребление кофеина, заниматься физическими упражнениями, ухаживать за своим телом и тем самым укреплять расшатанную нервную систему.
«Кстати, она была бы не так уж плоха, если б не хамила», – думал Байрон, направляясь в душ под грохот надрывающегося радио. Кейт дала ему отличную наводку, тот дом его весьма заинтересовал, а потом за совместной трапезой из одной тарелки они даже мило поболтали.
И вообще она довольно аппетитно смотрелась в этом так называемом платье. Правда, совсем не в его вкусе: этакая мальчишеская очаровательная угловатость – разумеется, когда не смотрит волком. Прямо Одри Хепберн в юности.
Порезав бритвой подбородок, Байрон выругался, посылая проклятия на голову ни в чем не повинной Кейт. Какого черта он думает об этой костлявой малосимпатичной цифроманке, у которой вместо головы калькулятор?! Пора идти управлять отелями!
4
Кейт знала, что совершила ошибку, согласившись на эту встречу. Если без конца растравлять незажившую рану, добьешься только одного: рана никогда не затянется и будет саднить. Но друг ее отца, Стивен Тайдингс, очень просил ее пообедать с ним. Кроме того, она ведь теперь стала его финансовым консультантом, а он сразу заявил, что предпочитает внимательно следить за состоянием своих финансов – так сказать, держать руку на пульсе.
Кейт надеялась, что сможет работать с ним так же, как с остальными клиентами. И все же каждый раз, когда она открывала в компьютере файл с именем «Тайдингс», болезненно сжимался живот, а в голове молнией проносились воспоминания об отце. Вспоминались его бесконечные ссоры с матерью, горькие жалобы на то, что до сих пор не оплачены счета, что упущен очередной шанс…
Теперь Кейт осознавала очень отчетливо, что в свое время просто-напросто вытеснила все это из памяти, оставив в душе не реальные, а воображаемые образы родителей. Ее родной дом никак нельзя было назвать счастливым семейным очагом, как бы ни старалась она в мечтах приукрасить действительность…
С тех пор, как Кейт все это поняла, она твердо решила не копаться в себе и своих воспоминаниях. И тут, как назло, позвонил Тайдингс и пригласил ее пообедать с ним в «Темплтон Монтерей». Кейт пыталась придумать различные отговорки, но клиент оставался непреклонным. И вот, ровно в половине первого, они сидели друг против друга за столиком у окна; перед Кейт стоял фирменный салат – гордость шеф-повара.
«Нечего так психовать», – успокаивала себя Кейт, ковыряя вилкой в салате. Слава Богу, Лора, которая всегда следит за тем, чтобы она нормально питалась, сейчас в «Претензии». А если даже кто-то увидит Кейт и расскажет Лоре, всегда можно будет отговориться тем, что это был деловой обед с клиентом. Что, кстати, чистая правда.
Первые полчаса они говорили только о делах, Кейт была бдительна и не позволяла беседе отклониться в сторону. Она сообщила мистеру Тайдингсу о состоянии его счета, и он несколько раз повторил, что очень ею доволен. А потом, очевидно, решил, что тема исчерпана.
– Твой папа тоже любил возиться с цифрами, – заметил Тайдингс.
Это был крепко сложенный, невысокий мужчина за пятьдесят с сияющими карими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105