Глаза у нее были не карие, а скорее янтарные, и, хотя под глазами залегли черные круги, ее взгляд казался ясным и острым. – Ты увидела пожар из окна своей спальни? – спросил он, пока они двинулись к дому.
– Нет, с крыльца. Я сидела на крыльце своего дома.
– А не поздновато ли? Разве тебе не пора было спать в такой час?
Рина задумалась, как бы так ответить, чтобы не лгать и в то же время избежать деликатных подробностей.
– Было жарко, и я проснулась, мне было нехорошо. Я взяла в кухне имбирной шипучки и вышла попить на крыльцо.
– Хорошо. Может, покажешь мне, где ты сидела, когда увидела огонь?
Рина бегом бросилась вперед и послушно села на белые мраморные ступени, насколько ей помнилось, в том самом месте, где сидела раньше. Пока мужчины подходили, она устремила взгляд на пиццерию.
– Тут было прохладнее, чем наверху, в моей комнате. Жар кверху поднимается. Мы это в школе проходили.
– Все верно. Итак, – Мингер сел рядом с ней и тоже взглянул на пиццерию, – ты сидела здесь со своей имбирной шипучкой и увидела огонь.
– Я увидела свет. Огоньки. Я увидела огоньки за стеклом, и я не знала, что это такое. Я подумала: вдруг Пит забыл выключить свет внутри? Но было не похоже – они двигались.
– Как?
Она пожала плечами, чувствуя себя немного глупо.
– Они вроде как плясали. Это было красиво. Я хотела понять, что это такое, и подошла поближе. – Рина закусила губу и опасливо поглядела на отца. – Я знаю, мне нельзя уходить без спроса.
– Мы об этом после поговорим.
– Мне хотелось посмотреть. Я слишком любопытна для моего собственного блага. Бабушка Хейл так говорит. Но мне просто хотелось посмотреть.
– До какого места ты дошла? Можешь показать?
– Да.
Мингер встал и прошел рядом с ней несколько шагов, стараясь представить себе, что должна ощущать маленькая девочка, идущая жаркой ночью по темной улице. Волнение? Запретное удовольствие?
– Я взяла свою шипучку и пила на ходу. – Рина нахмурилась, стараясь вспомнить каждый свой шаг. – По-моему, я остановилась здесь, вот прямо здесь, потому что я увидела, что дверь открыта.
– Какая дверь?
– Парадная дверь «Сирико». Она была открыта. Я видела, что она открыта, и я подумала: «Господи боже, Пит забыл запереть дверь, и теперь мама шкуру с него спустит». В нашем доме мама главная по спусканию шкур. Но потом я увидела огонь. И дым был. Я увидела, как он валит из дверей. Я испугалась. И я закричала что было сил и побежала обратно домой. Я взбежала прямо на второй этаж, и, мне кажется, я все это время кричала как полоумная, потому что папа уже успел вскочить и натягивал джинсы, а мама схватилась за халат. И все кричали. Фрэн повторяла: «Что, что это? Дом горит?» А я сказала: «Нет, нет, это лавочка». Так мы между собой называем «Сирико». Лавочка.
Она хорошо продумала свой ответ, понял Джон Мингер. Вспомнила все, от начала до конца, во всех подробностях.
– Белла стала плакать. Она часто плачет, у нее возраст такой. Ну, в общем, папа выглянул в окно и тут же велел маме позвонить Питу, он живет над лавочкой, и сказать ему, чтоб хватал жену и ребенка и бежал. Пит женился на Терезе, и у них девочка родилась в июне. Папа велел передать Питу, что в доме пожар и чтобы он скорее выбирался оттуда, а потом позвонить в пожарную охрану. Он уже бежал по лестнице, когда крикнул маме, чтобы звонила пожарным. И еще он велел позвонить 911, но она уже позвонила.
– Весьма подробный отчет.
– Я еще кое-что помню. Мы все побежали, но папа быстрее всех. Он добежал до самой лавочки. Огня было все больше. Я его видела. Витрина разбилась, и огонь выскочил. Папа не пошел к парадной двери. Я боялась, что он пойдет и с ним что-нибудь случится. Что он обгорит. Но он не пошел. Он побежал к задней двери и наверх, к Питу.
Рина замолчала, плотно сжав губы.
– Чтобы помочь им выбраться, – мягко подсказал Джон Мингер.
– Потому что они важнее, чем лавочка. Пит схватил малышку, а папа схватил Терезу за руку, и они побежали вниз по ступенькам. Люди начали выходить из домов. Все кричали, визжали. Мне кажется, папа хотел бежать прямо в огонь, но мама ухватилась за него и сказала: «Не надо, не надо». И он не пошел. Он остался рядом с ней и сказал: «О боже, боже, детка» Он ее так иногда называет. А потом я услыхала сирены, и приехали пожарные грузовики. Пожарные выпрыгнули и начали прицеплять шланги. Папа сказал им, что в лавочке никого нет, что все вышли. Но они все-таки пошли проверить. Не знаю, как они сумели, там был огонь и дым, но они пошли. Они был как солдаты. Солдаты-призраки.
– А ты ничего не упускаешь, верно?
– Папа говорит, что у меня слоновья память.
Джон с улыбкой посмотрел на Гиба.
– У вас тут настоящий снайпер, мистер Хейл.
– Гиб. Зовите меня просто Гиб. Да, вы правы, это снайпер.
– Ладно, Рина, что еще ты видела? Пока ты сидела на ступеньках, до того, как заметила огонь. Давай вернемся, сядем, и ты попробуешь вспомнить.
Гиб бросил взгляд на пиццерию, потом на Мингера.
– Это было хулиганство, да?
– Почему вы так решили? – спросил Джон.
– Дверь. Дверь была открыта. Я поговорил с Питом. Он запер дверь вчера вечером. Я был с семьей на бейсбольном матче.
– Наши «птички» надрали задницу «Рейнджерам».
– Да. – Гиб выдавил из себя улыбку. – Пит запер на глазах у Тони… Девчонка молодая, подрабатывает у меня. Он запер, он это точно помнит, потому что Тони – Антония Варгас – заговорила с ним о брелоке на ключах, пока он запирал. Он никогда не оставлял дверь незапертой. Значит, кто-то вломился туда, если дверь была открыта.
– Мы об этом еще поговорим. – Джон сел рядом с Риной. – Приятное место. Тут приятно попить холодненького в жаркую ночь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23