Она просто фантазировала. Может быть, вся ее карьера была такой фантазией, может быть, вся жизнь… С губ едва не сорвался нервный смех, Хилари с трудом загнала его внутрь. Сейчас нельзя ставить себя в глупое положение, нельзя думать о чувствах, бурлящих внутри, и над вопросом, стучащим в мозг.
– Мне нужен перерыв, чтобы все подготовить к следующей съемке. – Ларри сверился с часами. – Сходи в кафе, Хил, перекуси. Даю тебе час.
Хилари с радостью приняла предложение побыть одной, но не тут-то было.
– Я пойду с вами, – прозвучал голос Брета.
– Нет-нет! – воскликнула она, хватая пальто и спеша к выходу.
Наверное, истерическая нотка в ее голосе заставила его поднять брови.
– То есть не стоит беспокоиться. Вас, наверное, ждет работа. Вам, наверное, надо вернуться в офис.
– Да, работа всегда найдется, – согласился он с усмешкой. – Но время от времени я нуждаюсь в еде.
Он взял у нее пальто, чтобы помочь ей одеться. Ладони задержались на ее плечах, и их тепло проникло сквозь толстую ткань, обожгло кожу, заставило Хилари съежиться. Он повернул ее к себе лицом.
– Хилари, я вовсе не собирался пообедать вами! – сказал он мягко, однако глаза явно выдавали раздражение. – Хватит вам уже шарахаться от меня.
Улицы успели очистить от снега, и он лежал только узкими полосами вдоль тротуаров и на крышах припаркованных машин. Хилари чувствовала себя в тесноте автомобиля словно в ловушке, сидя рядом с мужчиной, в которого влюбилась без памяти. Он выбрал маршрут в объезд Центрального парка, и ее напряжение мало-помалу ослабевало, сердце понемногу успокаивалось.
– Правда, красиво? – кивнула она на деревья. Голые ветви теперь оделись в белое и блестели, словно усыпанные алмазами. – Я люблю снег, – продолжала она, чтобы только не молчать. – Все кажется таким чистым, свежим, дружелюбным. Совсем как…
– Дома? – подсказал он.
– Да… – тихо проговорила она, отворачиваясь от его пристального взгляда.
Дом может быть где угодно вместе с этим человеком, подумала она. Но ни за что нельзя выдавать свою слабость. Он не должен догадаться о ее любви, закружившей сердце в вихре торнадо, которые проносятся по Канзасу поздней весной.
Потом, сидя в кафе за огороженным столиком, Хилари без умолку болтала на безопасные темы, чтобы только не возникла пауза и он не смог угадать тайну, которую она хранила в себе, как сокровище в неприступной крепости.
– С вами все в порядке, Хилари? – спросил вдруг Брет, едва она остановилась, чтобы перевести дух. – Вы в последнее время стали какой-то нервной. – Он смотрел на нее испытующе, и Хилари испугалась, что он проникнет в ее мысли и узнает ее секрет.
– Я просто волнуюсь из-за работы, – проговорила она на удивление спокойно, схватившись за эту соломинку. – Мы уже закругляемся, фотографии появятся в журнале. Как их воспримут?
– Вас волнует только работа? – отрывисто спросил он. – Полагаю, я хороший специалист, чтобы предсказать шумный успех. – Он взглянул на нее в упор. – Вы станете сенсацией. На вас посыплются предложения – от журналов, телепрограмм, рекламных компаний. Вы сможете привередничать.
– Да? – только и смогла выдавить она.
Он нахмурился:
– Разве такая перспектива вас не увлекает?
– Увлекает… конечно, – выговорила она с энтузиазмом, которого на самом деле не ощущала. – Я была бы ненормальной, если бы не радовалась, и я вам очень благодарна за шанс, который вы мне дали.
– Поберегите свою благодарность, – оборвал он ее. – Этот проект – результат работы всей команды. Вы заслужили то, что от него получите. – Он вынул бумажник. – Вы готовы? Я завезу вас в студию, а потом вернусь в офис.
Она молча кивнула, так и не поняв, чем вызвала его недовольство.
Съемки подходили к концу. Хилари переодевалась в маленькой комнатке при студии. Она увидела свое отражение в большом зеркале и задержала дыхание. Когда она достала пеньюар из коробки, решила, что он очень мил, но вполне скромный, теперь же, когда он свободно струился с ее плеч, она была очарована его красотой. Белый, легкий, как паутинка, он обтекал изгибы ее тела и мягкими складками ниспадал до щиколоток. У него был достаточно глубокий, но не чрезмерный вырез – едва открывающий грудь. Пройдясь перед зеркалом, Хилари пришла в восхищение от того, как он неторопливо вьется следом, словно легкая поземка.
Утром она позировала в роскошной собольей шубе. Вспомнив ласковое прикосновение пушистого воротника к подбородку, она вздохнула. Ларри ухватил выражение восторженного наслаждения, когда она спрятала лицо в воротник. Но теперь Хилари думала, что променяла бы этот пеньюар на десяток шуб. В нем было что-то особенное, словно он был создан специально для нее.
Она вышла из примерочной и остановилась, наблюдая, как Ларри заканчивает подготовку. На этот раз она решила, что он превзошел самого себя. Лампы были приглушены, как будто комнату освещали свечи, а дополнительная подсветка создавала впечатление лунного сияния. Эффект получился романтический и изысканный.
– Ты готова? Прекрасно! – оторвался от аппаратуры Ларри и, вглядевшись пристальнее, присвистнул. – Ты великолепна! Каждый мужчина, который увидит твой снимок, начнет умирать от любви к тебе, а каждая женщина захочет оказаться на твоем месте. Подумать только, старушка, ты еще способна меня поразить.
Она засмеялась и направилась к нему, и в этот момент дверь студии открылась. Хилари обернулась и увидела, как в комнату входит Брет с Чарленой под ручку. Синие глаза встретились с серыми, которые медленно скользнули по ней, словно погладили с головы до ног. Потом его глаза так же медленно вернулись к ее лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43