- Вы не подумайте
чего-нибудь...
- Идите помогите Майе Геннадиевне, - сказал Федор,
закладывая руки за спину.
Детина с сестрой обошли застывшего посреди комнаты Федора и
быстренько удалились. "Интересно, за кого они меня приняли?" -
улыбнулся Федор, когда захлопнулась дверь. Он выглянул в
открытое окно и заметил в предвечерних сумерках
прогуливавшегося по дорожке вдоль дома коротко стриженого
крепкого парня в больничной пижаме. "Этому "больному" только на
медведя с ножом ходить вместо зарядки", - усмехнулся про себя
Федор, продолжая осмотр местности. К облюбованной внешней
охраной дорожке вплотную подступал небольшой лесок, за которым
возвышался огромный главный корпус. Федор осторожно высунул
голову в окно и посмотрел направо: окно в палату с "телом" было
открыто... "Большой человек" любит свежий воздух, -
возрадовался Федор, замечая под окнами карниз шириной в
полступни, - но как бы он ему не повредил!" Он снял ботинки,
чтобы не скользили ноги, и, взяв со столика резиновокрасную
грушу клизмы, забросил ее в кусты за дорожкой. Охранник
обернулся на шум и полез в кусты проверять, в чем дело, а Федор
не мешкая, вылез в окно и, распластавшись по стене, прошел по
карнизу к соседнему окну. Ухватившись за раму открытого окна,
он заглянул в палату и удивился своему везению: серолицее
"тело" почивало с низким храпом на широкой кровати, а его
персональная сиделка смотрела по включенному на минимальную
громкость телевизору юмористическую передачу "Терем-теремок",
почти вплотную придвинувшись на стуле к экрану. Федор влез на
мраморный подоконник, бесшумно слез с него на паркетный пол и,
пройдя несколько шагов на цыпочках, залез под кровать. При этом
он задел ногой за железную утку - утка металлически крякнула, и
Федор замер, но сиделка, по-видимому, ничего не услышала,
потому что уже в следующую секунду довольно хмыкнула в ответ на
какую-то теремковскую шутку. От нечего делать Федор стал
прислушиваться к телевизору и уловил обрывок диалога двух
бессменных участниц передачи Авдотьи Никитичны и Вероники
Маврикиевны.
- Вот я и говорю, он стреляет как Телль, - кокетливо
заявила Вероника Маврикиевна.
- Коктейль? - каркнула Авдотья Никитична.
- Хо-хо-хо-хо-хо! - засмеялась в кулачок Вероника
Маврикиевна. - Как Те-е-лль. Как Вильгельм Телль.
"Кажется, я это где-то уже слышал, - озадаченно подумал
Федор. - Ах да, должно быть, в детстве", - спохватился он. В
этот момент над ним послышалось шевеление, сиделка быстро
выключила телевизор и подбежала к кровати.
- С пробуждением Вас, дорогой Кузьма Кузьмич! - сладко
проговорила она.
- Спасибо, Машенька, спасибо, - хрипло проскрипел Кузьма
Кузьмич. - Что, скоро меня на тот свет отпустите революцию
делать?
- Ой, что Вы, Кузьма Кузьмич, Вы еще тысячу лет жить
будете! - всплеснула руками Машенька, не оценив большевицкого
юмора.
- Можно? - со стороны открытой двери послышался деликатный
стук.
- Заходите, Эдуард Аркадиевич, светило вы наше, - почти что
радостно прохрипел Кузьма Кузьмич. - Скоро отпустите на тот
свет революцию делать?
- Придется тамошним пролетариям немножко подождать, -
ответило "светило", имевшее, судя по фамильярному тону, звание
не ниже академика. - Сейчас вот кровку молодую в Вас зальем -
сразу на пятьдесят лет помолодеете, снова в комсомол вступите.
- М-м, - неопределенно промычал Кузьма Кузьмин.
- Не беспокойтесь, здоровью ребенка ничто не угрожает, -
поспешил заверить его Эдуард Аркадьевич. - Он вызвался
добровольно. Пионер, отличник, из рабочей семьи, русский.
Подходит по всем статьям.
- Молодец, - похвалил Кузьма Кузьмич. - Не зря мы в
гражданскую свою кровь проливали!
- Приступим, Кузьма Кузьмич?
- Приступайте, Эдуард Аркадьевич.
- Майя Геннадиевна, мы вас ждем, - сказал академик по
телефону.
Не прошло и десяти секунд, как в палату въехал на колесиках
столик с инструментами и медикаментами, а за ним - каталка с
Ваней, который уже проснулся, но отчаянно надеялся, что все еще
спит.
- Осторожно, капельницу не заденьте... Левее ставьте, -
заботливо распоряжался Эдуард Аркадьевич.
- Не волнуйся, малыш, все будет хорошо... Я поправлюсь, вот
увидишь, - "успокоил" Ваню Кузьма Кузьмин.
Возле самого лица Федора повисли прозрачные эластичные
трубки, соединившие Ваню с "большим человеком". Ваня вскрикнул,
и одна из трубок наполнилась темно-красной жидкостью.
- Потерпите, Кузьма Кузьмич, сейчас будет немножко больно,
- ласково предупредила Майя Геннадиевна, вводя иглу в вену
сановного реципиента.
Кровать задрожала, но старый большевик подавил в себе крик,
спокойно выдержав "пытку". "Надо срочно что-то делать!" -
занервничал Федор. Не придумав ничего лучшего, он стащил со
столика с инструментами хромированные ножницы и чикнул ими по
трубкам. Крупные красные капли разбились о вощеный пол...
- Что такое? - удивился академик, замерявшим пульс
"большому человеку" с другой стороны кровати. - Майя
Геннадиевна, почему не поступает кровь?
- Она пролилась, - послышался плаксивый ответ.
- Что?!!
В следующий момент началось нечто такое, на что вряд ли мог
рассчитывать сам Федор. В просвете между кроватью и полом
быстро замелькали ноги, и палата потонула в криках: "Порвалась!
Как порвалась?! И эта тоже?! Иглу вынь! Убить тебя мало! Кровь
подотри! Жгут давай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65