За моей спиной ударилась об стену дверь, и в приемную
влетел, руша на ходу пикантную мизансцену, сам президент
Занзибаров.
- А, это вы! - стукнул он меня кулаком по плечу, как
давнего приятеля. - Уже успели затерроризировать Наташу? Ну,
проходите, проходите... Наташенька, сваргань чайку, будь ласка!
Занзибаров впихнул меня в свой кабинет и усадил в
воздушно-мягкое кресло, а сам побежал к столу и схватил жалобно
звякнувшую трубку телефона:
- Всего один звонок, - затрещал он наборным диском. - По
делу чрезвычайной важности... Егор Егорыч? Я только что
оттуда... Плохо, очень плохо, хуже некуда! - вдохновенно
прокричал он. - Белкина свалить не удалось, как мы ни
дрались... Да, опять эти демократы-плутократы и
центристы-пацифисты. Нет, Раков не выступал, молчал как рыба: в
последний момент наделал в штаны. В кулуарах радикалы опять
болтали о том, что хорошо бы вырезать коммунистов... Что вы
говорите? Да, да, Егор Егорыч, проголосовали и приняли, здесь
мы их переиграли, но радикалы, экстремисты и необольшевики
грозятся в нарушение моратория на митинги и демонстрации
устроить через десять дней свой стотысячный шабаш. Да, в
субботу... Они явно хотят конфронтации, желательно для них
- кровавой. Они крови хотят, чтобы потом тыкать нас носом в
дерьмо, вы поняли меня, Егор Егорыч? Да, да, патронов ни в коем
случае не выдавать, иначе мы сыграем им на руку. ОМОНовских
головорезов запереть в казарме, не то они сгоряча таких дров
наломают, что еще 72 года разгребать будем. Что? Нет, это я
так... метафорично. Да, буду держать вас в курсе... Всего
доброго! Бестолочь, -последнее слово Занзибаров сказал,
разумеется, уже повесив трубку.
- Как же это вы так неуважительно о своем партийном лидере?
- съязвил я.
- Бросьте, ерничать, Сергей, вы же умный парень и прекрасно
все понимаете. Из Проскудина такой же лидер, как из меня =
инфузория туфелька. Да, он честный человек и истинный патриот,
но без моих мозгов он бы действовал только на руку
коммунистофобам. Партии как никогда нужен мозг!
- Ваш? - уточнил я.
- Не только мой: время теоретиков-одиночек прошло =
наступает эра коллективного разума. Для этого я и создал свой
концерн, а все эти шальные миллионы - просто побочный продукт.
У вас, друг мой, острый критический ум, и я хотел бы видеть вас
в своей лаборатории идей.
- Какую же роль вы отводите мне в своем политическом
спектакле? - задал я Занзибарову вопрос - домашнюю заготовку.
- Роль пристрастного критика. Вы - типичный представитель
технической интеллигенции, а я питаю очень большие надежды на
пролетариев умственного труда, поэтому мне небезынтересно
знать, что думает о моих идеях эта категория.
- Сколько вы мне будете платить за правду-матку о ваших
мыслительных испражнениях? -не очень деликатно поинтересовался
я.
- А сколько вы хотите? - улыбчиво прищурился Занзибаров, и
мне почудилось, будто онспрашивает: "Сколько ты хочешь,
проститутка, чтобы я заплатил тебе за твою вонючую тещу?"
- Десять тысяч, - ответил я, не моргнув глазом.
- В год? - испытующе посмотрел он на меня.
- В месяц.
- Хорошо, что не в день, ха-ха-ха! - захохотал Занзибаров,
хлопая себя по коленкам. - Ладно, договорились, приходите
завтра к 9.30, я вам выделю кабинет.
"Хер тебе, я приду!" - мысленно ответил я ему, но вслух
сказал, по инерции доигрывая дурацкую роль:
- До завтра, хозяин.
- До завтра, до завтра, - мягко вытолкал меня Занзибаров из
своего кабинета.
"Идиот! - обругал я себя, выйдя из занзибарского ВТЭКа. =
Совсем забыл сказать, что вышел из партии... да и вообще ничего
не сказал из того, что собирался. Хотя, от Занзибарова все
равно просто так не отговоришься: ему нужна моя теща, чтобы
использовать ее газетенку в качестве рупора для своих великих
идей, так что его ничем не прошибешь... А я и прошибать не
буду, просто не пойду к нему больше, и всех-то дел! А с Аленой
как-нибудь разберусь - она у меня отходчивая, долго злиться не
умеет".
На улице, тем временем, густо валил, как из разодранной
перины, крупный мягкий снег; автобуса было ждать бесполезно =
водители не любят ездить в такую погоду, - и мне пришлось
пройти две остановки до опорного пункта милиции, где собиралась
наша дружина. В общем, прибыл я на место сбора уже без чего-то
там семь, когда все давно разошлись по постам.
- Опаздываете, - бесстрастно констатировал милиционер,
глядя не на меня, а на только что извлеченную из уха спичку.
- Обещаю наверстать, - ответил я как бы виновато.
- Пойдете в подкрепление к женщинам, - засунул он снова в
ухо свое орудие, - на бульвар Клары Цеткиной.
- И много их там?
- Две штуки, - серьезно ответил он, поворачивая на
несколько оборотов спичку.
"Хорошо бы среди этих "двух штук" оказалась Ларек, -
подумалось мне. - С ней хоть поприкалываться можно, не то что с
остальными кикиморами". И мне повезло: на бульваре я
действительно встретил Ларька.
- Ты здесь одна? - с ходу спросил я ее.
- Как видишь, - мило шмыгнула она носиком, поправляя
красную повязку на рукаве белого кроличьего полушубка. - Со
мной сначала Митрофанская была, но она домой греться убежала,
ей здесь рядом, а меня даже не пригласила, поганка, одну тут
бросила.
- Убежала - и хрен с ней, - не стал я скрывать своей
радости, - вдвоем нам веселее будет, - подмигнул я Ларьку
обоими глазами.
- Слушай, - придвинулась она ко мне, понижая голос, - а что
это за типчик с тобой притащился?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53