..
Билан не перебивала его, когда он окончил, спросила:
- Вы ни с кем меня не спутали?
- Инна Антоновна, поймите меня правильно, мы вынуждены обратиться к
вам, потому что другого выхода нет.
- Абсурд! - Она достала из сумочки сигарету, закурила. - Вы
предлагаете мне - рафинированной интеллигентке, человеку с давно
определившимися этическими воззрениями, возможно не безупречными и даже в
чем-то сомнительными, но сложившимися, прочными, как эта монастырская
стена, - предлагаете стать сыщиком!
- Ну почему же сыщиком! Я прошу помочь в деле, которое не может не
волновать и вас. Надеюсь, вы не сомневаетесь, что совершена подлость, и
скорее всего, это дело рук Доната Бокова. Или считаете, что Боков не
способен на подлость?
- Боков способен на все! Он - негодяй, каких мало. Но, понимаете, это
лежит не на поверхности. Пока я разобралась в нем, он стал моим хорошим
знакомым, знакомым моих знакомых. И до сих пор у меня не было повода
указать ему на дверь. О многом я уже догадалась, но у меня нет
доказательств. А человеку свойственно сомневаться до тех пор, пока его не
ткнут носом в эти самые доказательства.
- Если вы согласитесь помочь нам, доказательства будут.
- И вы ткнете меня в них носом? Ой, что-то не по себе от этой затеи!
Не говоря уже о прочем, я берегу свой нос.
- Значит, нет? - огорчился Ляшенко.
- Сыщик, - усмехнулась Инна Антоновна. - А в женском роде как будет?
Сыщица? Какой кошмар!.. Хорошо, я согласна. Только не воображайте, что
уговорили меня: с аналогичной идеей я ношусь уже второй месяц. И когда бы
не этот разговор, сама бы реализовала ее.
- Толик Зимовец тоже пытался действовать самостоятельно, - счел
нужным заметить Валентин.
Инна Антоновна погасила улыбку:
- Вы правы, дилетантом в таком деле быть нельзя.
Они обсудили план действий, что не отличался сложностью, но учитывал
отношения, характеры, устремления действующих лиц. В тот же день, а точнее
- вечером, Инна Антоновна должна была как бы случайно встретиться с
Донатом Боковым в оперном театре, куда Донат пригласил младшую кадровичку
областной больницы (это последнее обстоятельство загодя установил
Мандзюк). В театр Инна Антоновна пойдет не одна - со своим австрийским
коллегой, профессором Цингером (оказывается, группа австрийских
невропатологов действительно приехала в их город). С профессором Цингером
Инна Антоновна познакомилась накануне и была уверена, что он не откажется
посмотреть балет "Спартак" (как потом выяснилось, профессор в основном
смотрел на Инну Антоновну). Встретившись с Донатом в фойе (буфете,
курительной комнате), Инна Антоновна должна рассказать ему о своем новом
поклоннике из Вены и как бы между прочим обронить, что профессор Цингер -
страстный книголюб, интересуется средневековой медицинской литературой и
при этом не стоит за ценой (он очень состоятельный человек!). Расчет был
прост: если исчезнувшие из библиотеки Яворского лечебники находятся у
Бокова, то он, безусловно, соблазнится сделкой с Цингером - другого такого
случая может и не представится.
Но Боков не сказал ни да, ни нет. Он поверил Инне Антоновне: все было
обставлено так, что сомнений у него не возникло. Тем не менее не дал
определенного ответа, сказал, что книг, интересующих профессора Цингера, у
него нет, но он поговорит с одним человеком, у которого они должны быть.
Обещал позвонить Инне Антоновне на следующий день.
Тем же вечером, передав этот разговор Ляшенко, Инна Антоновна
высказала предположение, что лечебники, несомненно, у Бокова, но он по
своему обыкновению крутит-вертит, то ли для того, чтобы свободнее
торговаться потом (дескать, книги не мои, я только посредничаю), то ли для
того, чтобы уйти от ответа на возможный вопрос, каким образом к нему
попали книги?
Валентин нашел ее доводы убедительными. Но следующим утром подумал о
том, что Боков мог и не соврать. Лечебники исчезли два месяца назад, а он
до сих пор не предпринял попытки реализовать их, или хотя бы найти
соответствующего покупателя. Стало быть, этих книг у него действительно
нет. Но он знает, у кого они находятся. Поэтому не далее как сегодня
встретится с этим человеком (Инна Антоновна предупредила его, что
профессор Цингер уезжает в пятницу).
Валентин позвонил Мандзюку на квартиру - тот еще спал - поделился
своими соображениями. Алексей понял с полуслова.
- Беру под наблюдение. Сейчас шесть часов двадцать пять минут.
Считай, что с семи ноль-ноль Дон у меня на телеэкране. Буду докладывать
каждый час...
До десяти утра ничего заслуживающего внимание не произошло. Правда, в
8:15 дачу Бокова покинула и поспешила на автобусную остановку младшая
кадровичка. Донат не провожал ее. Только в 9:30 он - еще в пижаме - зашел
на соседнюю дачу, где был городской телефон, чтобы позвонить. С кем и о
чем он говорил, неизвестно, но разговор длился недолго. Вернувшись к себе,
Боков переоделся и без пяти минут десять вышел из дома, сел в свою машину,
поехал в город. В городе он останавливался около двух магазинов: табачного
и парфюмерного. В табачном он купил блок сигарет "БТ", в парфюмерном -
французские духи номинальной стоимостью 62 рубля. Этих духов на витрине не
было, но после недолгих переговоров с продавщицей таковые были извлечены
из-под прилавка и вручены Донату.
В 10:45 Боков остановил "Ладу" неподалеку от кинотеатра "Сосновск",
зашел в телефонную будку, снова кому-то позвонил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54