Отвечала в нашей
газете эта аппетитная ледышка за официальную хронику.
- Так она там, в отличие от тебя, вести себя прилично будет, -
отпарировал главный. - Вспомни, что ты отмочил на приеме по случаю приезда
к нам посла Ганы.
Я вспомнил. На приеме водка лилась рекой, и я, порядочно
поднагрузившись, решил, что неплохо было бы сделать какой-нибудь
сенсационный снимок. Ничего лучшего, чем залезть под главный стол с
фотоаппаратом со вспышкой и начать им там щелкать, мне в голову не пришло.
Фотографии, надо вам сказать, несмотря на весь мой непрофессионализм
в этом деле, усугубленный к тому же состоянием сильного алкогольного
опьянения, получились отменные. Я до сих пор готов поклясться, что на
одной из них отчетливо видно, как кто-то залезает рукой под юбку к жене
посла. Жену можно легко определить по черным ногам, а вот с идентификацией
обладателя руки выходит промашка - белых мужиков там было навалом.
Наверное, поэтому шеф и отказался печатать этот снимок, впрочем, как и все
остальные.
Леночка насмешливо фыркнула. На меня эти воспоминания вкупе с ее
фырканьем подействовали угнетающе, и я, решив отвлечься, вновь перевел
свой взгляд на календарь. Трусики на красотке к этому времени уже успели
чуть опуститься - так мне по крайней мере показалось. Я принялся
высчитывать, успеет ли она, действуя такими темпами, снять их, если не
полностью, то хотя бы в достаточно удовлетворяющей меня степени, до конца
месяца, или же кульминационный момент наступит лишь в июле, когда
безжалостный шеф уже перелистнет календарь.
- ...И от Платонова, повторяю, без интервью не возвращайся, - опять
прервал мои размышления Поддубный.
Я вздохнул. В отличие от имени Керим-оглы фамилия Платонова мне
абсолютно ничего не говорила, хотя ее-то шеф как раз произнес без бумажки.
Пришлось спросить.
- А кто такой этот Платонов?
Со стороны Ерохиной опять послышалось фырканье. Главный же посмотрел
на меня так, будто бы я поинтересовался у него, кто такой Поддубный - Иван
или Андрей, - неважно.
- Ну ты даешь! А еще репортер светской хроники! Где ты был последние
две недели? Весь город только об этом и говорит! К нам приезжает известный
певец, ярчайшая звезда, секс-идол молодежи, особенно женской ее половины -
сам Андрей Платонов, - в голосе шефа прозвучала нескрываемая ирония.
- Секс-идол молодежи? - удивился я. - Он что - круче меня?!
На этот раз фырканье напоминало звуки, издаваемые довольной свиньей
при купании в луже грязи размером с ту, что располагалась по соседству с
моим домом.
Я перевел взгляд на всеобщую любимицу. Она в это время как раз
рассматривала меня. Ее каштановые волосы были чуть растрепаны, на губах
играла улыбка, а в карих глазах поблескивали озорные искорки. У меня
возникло подозрение, что это отблески льдины, засевшей внутри, но вроде бы
начинавшей подтаивать.
- Наверное, мама плохо воспитывала вас в детстве, - добродушно
обратился я к Леночке. - Вероятно, она забыла вам сказать, что девочке в
период полового созревания надлежит сдерживать свои эмоции, особенно в
присутствии большого количества мужчин...
- И особенно секс-идолов, - вставил Валерка Потайчук, невысокий
длинноволосый шатен, ведавший криминальной хроникой.
- ...А вообще, - продолжил я, не обратив на его тираду никакого
внимания, - это даже хорошо, что вы начали издавать звуки, хотя бы пока и
нечленораздельные, но бесспорно говорящие о том, что вы становитесь
неравнодушной к некоторым проявлениям человеческой жизни, в частности, к
интимным ее сторонам...
- Хватит! - шеф стукнул кулаком по столу. - Выяснение отношений
производите в нерабочее время, а сейчас все свободны, точнее - заняты, - с
этими словами он уткнулся носом в какие-то листки, давая понять, что
совещание закончилось.
Сидевшие по обе стороны стола стали подниматься и потихоньку
вытягиваться в коридор. Я тоже встал, но в голову мне пришла одна мысль, и
я решил немного подзадержаться.
- Ну, - оторвал Поддубный голову от бумаг, когда мы остались одни.
- Платонов, конечно, согласия на интервью не давал, -
полувопросительно произнес я. Андрей Васильевич недовольно кивнул.
Я достаточно хорошо знал этот тип молодых наглецов, возомнивших себя
героями масс. Заносчивые мальчики, либо глупые и совершенно не сознающие,
что являются всего лишь калифами на час, либо, наоборот, отлично это
понимающие и спешащие состричь купоны со своей популярности.
- Его популярность на самом деле достаточно велика, - заметил шеф. -
Ты, конечно, тоже его слыхал, только не запомнил. Он поет это, как там
его, - он щелкнул пальцами, - "Я - герой, я - мужик, я - самец, я -
российского секса отец".
- М-да, - промычал я. Такие заявочки не предвещали легкой добычи в
плане интервью.
- Пропуска у секретаря, поедешь с Тихоновым, - заключил Поддубный. -
Интервью вари, чем круче - тем лучше.
Тихонов был лучшим фотографом нашего издания. Но мне он в данном
случае совершенно не подходил, поскольку сегодня я собирался заставить
секс-идола российской молодежи малость поработать и на меня.
- Андрей Васильевич, а можно я сам фотографа подберу, - обратился я к
Поддубному.
- А чем тебе Василий не подходит? - удивился тот.
- Ну тут нужен человек специфический, с некоторыми особенностями
телосложения и характера, - заюлил я.
Главный пожал плечами.
- Делай как хочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59