На жилье человеческое село уже не похоже. Дома брошены, гарь эта ужасная вокруг...
- Извините! Лесные пожары имеют место по всей области, завод к ним не причастен. Это первое. Теперь брошенные дома... Это второе. Ну, в общем, сами понимаете. Объективные законы и так далее...
Ну не желает наш народ пахать землю-матушку! В город тянется, к культуре, к надежному обеспечению талонами. Что, а одном Неглинево, что ли, брошенные дома? Да кругом! А мы, - директор простер руки к окну, - мы создаем в деревне дополнительные рабочие места, закрепляем кадры. Погодите, еще назад поедут! Вот мы наладим там подсобное хозяйство, обеспечим изобилие...
- Да какое изобилие?! - в отчаянии вскричал Окользин. - Там вурдалаки! Все продукты и скот они отобрали. Выдают паек, пока еще не все сгнило, а сами пьют человеческую кровь.
- А! - отмахнулся Шатохин. - Местное руководство критиковать - большого ума не надо. А может быть у них социальный эксперимент? А потом, есть ведь и над ними начальство. В районе, в области наконец. Если нужно будет, оно отреагирует. Или, по-вашему, там не знают, что делается у них в хозяйствах?
Сергей пожал плечами.
- Всякое может быть...
- Ну вот что, молодой человек! Вы здесь не на митинге. Идите на площадь и там обвиняйте, кого хотите, на свежем воздухе вреда не будет. А здесь у нас производство, давайте без этих штук.
Директор помолчал, мрачно глядя на Сергея.
- Ну хорошо, - сказал он, несколько смягчившись. - Хотите, я вам прямо сейчас докажу, что жизнь в Неглинево идет своим чередом, безо всяких эксцессов?
Сергей удивленно поднял на него глаза
- Пожалуйста! - Василий Трофимович сунул руку в ящик стола и вытащил горсть черных поблескивавших шариков, чуть больше горошины каждый.
- Узнаете? - спросил он победно. - Грубель! Первейшего сорта грубелек! Вот так-то, Сергей Юрьевич. Заработал участок-то в Неглинево! На полную мощность. Триста пятьдесят тонн дадим в этом квартале. В понедельник состоялся торжественный пуск, жаль, что вы не в курсе. Я сам и благословил, лично выезжал, из района были товарищи, пресса... Так что налаживается на селе жизнь, Сереженька!
И не в силах сдержать законной гордости, Василий Трофимович широко улыбнулся, обнажив длинные, острые клыки...

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10