В другой половине были люди. Человек пять-шесть, сбившиеся в кучку. Они сидели на корточках, держась друг за друга и тревожно оглядываясь. Вокруг них стояли, опираясь на длинные черенки не то лопат, не то вил, трое несомненных охранников.
- Господи, - прошептал Окользин. - Опять они!
Шофер просигналил, и из темной будки выскользнула серая, почти незаметная фигура. Ворота заскрипели, распахиваясь, грузовик тряхнуло при переезде через канаву, а затем, набирая скорость, он побежал по дороге уже по ту сторону колючей проволоки. Впрочем, отъехал он недалеко. У ближайшего же приземистого строения процедура повторилась - грузовик прогудел, распахнулись широкие ворота, и к самому лесу протянулась по земле полоса света - сочные кровавые отблески пламени, бушевавшего где-то в глубине здания. Порыв ветра донес отчаянный одинокий крик, но грузовик уже въехал внутрь, ворота за ним закрылись, и больше ничего не было слышно.
Сергей прислонился к обгорелому стволу и закрыл глаза, у него дрожали колени. Он не понимал толком, что здесь произошло, но вся сцена с грузовиком была полна некоего зловещего смысла. Ни о чем таком старик Енукеев не рассказывал или даже не знал, а ведь тут, может быть, и творятся главные злодеяния вурдалаков...
Что за огонь упрятан там, за колючей проволокой? Зачем они везут сюда картины, музыкальные инструменты и прочие культтовары? И самое главное - что они делают с людьми?
Близкий шорох заставил Окользина вздрогнуть и открыть глаза. Только теперь он сообразил, что ворота объекта все еще распахнуты, и охранник не удалился в свою будку, а находится там где-то неподалеку. Но где?!
Напрасно Сергей вертел головой, пытаясь разглядеть что-либо в темноте. Он видел только черные колонны, обступившие его со всех сторон. Снова накатил ужас, от которого хотелось кричать и бежать, не разбирая дороги. Вот сейчас сзади за плечо ухватит цепкая лапа вурдалака...
В тяжелый гул, доносившийся из-за колючей проволоки, снова вплелся шум мотора. Еще один грузовик показался на дороге, простреливая лес светом фар. И Сергей увидел...
Вурдалак-охранник действительно был недалеко. Шагах в десяти всего к земле приникла серая тень с угольками вместо глаз. Медленно перебирая лапами, она нюхом шла по следу. Мертвец настиг бы Окользина, и все было бы именно так, как тот себе представлял, но помешала машина. Ударивший по глазам свет вывел Сергея из оцепления.
- Гады! - хрипло выкрикнул он и снова бросился бежать.
9.
Он окончательно потерял представление о направлении и времени. Гарь сменилась болотом, под ногами хлюпало. Потом пошли заросли ивняка и опять лес. Только выбравшись неожиданно на широкую асфальтированную трассу навстречу встающему солнцу, а значит - в сторону города. От попутных и встречных машин он прятался в кустах...
10.
- Не принимает! Через десять минут селекторное совещ...
Александра Петровна взглянула на Окользина, и строгие колючие слова застряли у нее в горле.
Вошедший в приемную инженер был неузнаваем. Прежде всего сажа. Она покрывала его с ног до головы. Одежда была изорвана в клочья. Лицо расцарапано. И наконец - глаза! Человеку с такими глазами не о чем говорить с секретаршей. Окользин прошел прямо в кабинет директора.
С полчаса оттуда доносились лишь возбужденные выкрики, да лихорадочная скороговорка инженера, а затем зазвучал ровный спокойный голос Василия Трофимовича.
В кабинете в это время происходило следующее:
Выслушав Окользина, директор не проявил никаких признаков удивления или страха. Казалось, он вообще не придал особого значения рассказу, а все внимание сосредоточил на внешнем виде рассказчика. В ответ на ужасные подробности пробуждения вурдалаков он только ласково кивал, юмористически поглядывая на полуоторванные лоскуты одежды молодого человека.
Когда Сергей выдохся и замолк, Василий Трофимович тоже помолчал некоторое время, вежливо ожидая продолжения, и только после этого проникновенно завел ответную речь, как всегда, неспешно-рассудительную.
- Так, так. Значит, говорите, вурдалаки? Ай-яй-яй! Со старого кладбища? Да-а. Не доглядели...
Что ж они, прямо из-под земли выкапывались?
- Не знаю, - мрачно произнес Окользин. - Может быть и не выкапывались. Достаточно ведь одного, первого укуса, и цепочка потянется...
- Вон что! - Шатохин понимающе откинулся в кресле. - И многих при вас покусали, Сергей Юрьевич?
- Нет. Сам я этого не видел. Мне рассказал дед Енукеев. У него так внучка погибла. И другие родственники...
- Енукеев, Енукеев... - директор потер подбородок. - Нет, не помню! Живет, говорите, в погребе какой-то?
- Вурдалаки сожгли его дом, он жил в подвале водонапорной башни, терпеливо разъяснил Окользин. - Но сегодня, боюсь, загрызли и его...
Сергей вдруг вспомнил слышанное ночью радостное мычание насыщавшихся мертвецов.
- Вам нехорошо? - участливо спросил Шатохин.
Окользина трясло.
- Нет, нет. Уже все, - сказал он.
- Да. Так вот Енукев, продолжал директор, бросив взгляд на часы. Человек, как я понимаю, престарелый, одинокий. Живет в подвале. Больной наверняка. Можем ли мы безоглядно полагаться на его свидетельства? А вдруг он пьет запоем? Тут не только вурдалаки померещатся...
- Вы не верите мне? - устало спросил Сергей.
- Что вы! - воскликнул Василий Трофимович. - Как отцу родному! Только вы ведь ничего и не видели, уважаемый Сергей Юрьевич. Ну напугали вас какие-то хулиганы, вы и приняли их за мертвецов. Правду сказать, рожи такие иногда попадаются, что просто... Ну да что ж делать теперь? Мы с этим боремся.
- Причем здесь хулиганы? Вы поезжайте сами в Неглинево, посмотрите!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10