Одежда Андре-Луи, конечно, не соответствовала положенному по этикету платью для появления при дворе, но бедственное положение многих эмигрантов вынуждало придворных проявлять терпимость к подобным нарушениям.
Господин д'Антраг пожелал узнать, какие отношения связывают господина Моро с Ле Шапелье. Андре-Луи не стал делать из этого тайны. Они с Ле Шапелье были друзьями, а несколько периодов на протяжении последних лет и коллегами. Их сотрудничество началось шесть лет тому назад в Рене, в дни работы Штатов Бретани. Позавчера они случайно встретились на улице, а вчера Андре-Луи нанес Ле Шапелье дружеский визит.
— А потом? — властно спросил господин д'Антраг.
— Потом? О, мы просидели с ним около часа, а потом господин Ле Шапелье сообщил мне, что его ждут во дворце курфюрста, и попросил меня подождать до его возвращения. Он уверял, что дело займет не более часа. Я прождал два часа, потом пришли господин де Турзель и два других офицера, и я удалился.
Темные глаза господина д'Антрага наконец оторвались от лица Андре-Луи.
— Все это очень странно.
— Действительно, весьма странно. Заставить меня столько ждать…
— Особенно, если учесть, что он не собирался возвращаться.
— Да что вы говорите!
— Этот человек, Ле Шапелье, покинул дом, где остановился, в девять часов…
— Да, примерно.
— В четверть десятого он появился в гостинице «Красная шляпа» — там на каретном дворе он оставил свой дорожный экипаж. В половине десятого его карета миновала заставу на мосту; он держал путь во Францию. Очевидно, что его намерения определились прежде, чем он вас покинул. Тем не менее, как вы утверждаете, он просил вас дождаться его возвращения.
— Должно быть так, если ваши сведения верны. Очень странно, согласен.
— И вы не знали, что он не вернется? — Д'Антраг вперил в молодого человека сверлящий взгляд.
Андре-Луи встретил его насмешливой улыбкой.
— Я польщен! Вы принимаете меня за недоумка. Значит, я два часа сидел и ждал человека, зная что что он не собирается возвращаться? Ну и ну! — И он рассмеялся.
Господин д'Антраг, однако, не разделял его веселья.
— А если вы, например, собиралис прикрыть его побег?
— Побег?! — Андре-Луи внезапно посерьезнел. — Побег… Но от кого, в таком случае, он бежал? Ему угрожали? Дьявольщина, господин д'Антраг, уж не хотите ли вы сказать, будто визит господина де Турзеля с друзьями?..
— Ни слова больше! — перебил его собеседник. — Этак вы далеко зайдете в своих предположениях! — На смуглом лице д'Антрага вспыхнул румянец. Он все-таки пришел в замешательство, слишком поздно осознав, что усердие в расследовании происшествия едва не выдало замысел, который теперь, когда исполнение его провалилось, тем более должен остаться тайной.
Но Андре-Луи с безжалостной мстительностью продолжал развивать свою мысль.
— А по-моему, это вы, сударь, строите предположения. Если вы считаете, будто я остался, чтобы прикрыть побег господина Ле Шапелье, то должны были бы знать, по какой причине он бежал. Думаю, это достаточно очевидно.
— Ничего подобного я не знаю, сударь. Я всего лишь предположил, что господин Ле Шапелье заподозрил какую-то опасность, иначе трудно понять, почему его отъезд выглядит, как побег. Естественно, господину Ле Шапелье, агенту революционеров было известно, что здесь его окружают одни враги. Возможно, он начал бояться собственной тени. Довольно, сударь. Я провожу вас к его высочеству.
В маленькой комнате, примыкающей к бело-золотому салону, который служил приемным залом, за столом, заваленным бумагами, сидел с гусиным пером в руке брат короля. Рядом с ним стоял его фаворит, граф д'Аварэ, бледный, худощавый, утонченный тридцатилетний господин, внешностью, платьем и манерой держаться напоминающий англичанина. Граф был протеже госпожи де Бальби. Ей он был обязан положением, которое существенно упрочилось благодаря его собственным талантам. Его преданность принцу вкупе с его умом и средствами сделали возможным своевременный побег его высочества из Парижа. Мягкий, учтивый и приветливый, господин д'Аварэ снискал уважение всего двора. И только честолюбивый д'Антраг, видевший в графе опасного соперника, недолюбливал его за расположение монсеньора, которым пользовался фаворит.
Его высочество полуобернулся в кресле и соблаговолил заметить Андре-Луи. Моро отвесил глубокий поклон. Граф д'Антраг остался стоять у двери, молча наблюдая за сценой.
— А, господин Моро! — Пухлые губы монсеньора растянулись в улыбку, но выпуклые глаза под густыми дугами бровей смотрели недружелюбно. — Принимая во внимание услугу, оказанную вами особам, которых мы ценим, я должен выразить сожаление по поводу результата вашей беседы с господином д'Артуа. Мой брат счел ваши взгляды и принципы настолько неподходящими, что не смог предложить вам какой-либо пост в армии, которая призвана избавить трон и отечество от врага.
Его высочество выдержал паузу, и Андре-Луи почувствовал, что от него ждут ответа.
— Возможно, я недостаточно ясно дал понять его высочеству, что мои принципы строго монархические, монсеньор.
— Этого недостаточно. Вы, как я понял, сторонник конституции. Но это так, к слову… — Он помедлил. — Как зовут того офицера, д'Антраг?
— Турзель, монсеньор. Капитан Клемент де Турзель.
— Ах да. Турзель. Я слышал, господин Моро, что ночью у вас, к сожалению, произошла ссора с капитаном де Турзелем.
— Да, полагаю, господин капитан теперь о ней сожалеет.
Выпуклые глаза его высочества выпучились сильнее прежнего. Господин д'Аварэ выглядел испуганным. Д'Антраг на заднем плане тихонько прищелкнул языком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21