— невозмутимо заметил министр, — Или, вернее, что я обязан вам за услуги, оказанные вами государству?
— Думаю, милорд, мне причитается какая-то компенсация помимо ничтожных сумм, выданных казной.
Лорд Картерет, откинувшись в кресле, постукивал кончиками пальцев по краю стола.
— Эти ничтожные, как вы изволили заметить, суммы составляют в целом двенадцать тысяч фунтов. К тому же я спас вас от долговой тюрьмы, предоставив вашим кредиторам ручательство, что долги будут ликвидированы тотчас после вашей женитьбы. Мне представляется, ваши услуги оплачены. Кое-кто, вероятно, счел бы, — продолжал министр тем же спокойным, слегка презрительным тоном, — что правительство проявило недопустимую щедрость, но я не из их числа. Я принимаю во внимание положение, занимаемое вами в обществе, помню о вашем благородном происхождении. Все это обязывает правительство платить вам больше, чем простому... осведомителю .
Виконт сделал вид, будто не заметил последнего оскорбления. Он уже проглотил столько обид от лорда Картерета, что одной больше, одной меньше — уже не имело значения. Понсфорт держал голову высоко и сохранял хорошую мину при плохой игре.
— Признаю, милорд: вознаграждение было бы щедрым, — сказал он, — получи я его сполна. Оправдав ручательство вашей светлости, я расплатился бы с кредиторами.
— Не уверен, что слово «ручательство» в данном случае уместно. Но ваши кредиторы поняли меня. Надеюсь, вы тоже, — ответил министр.
— Разумеется, милорд. Вы оказали мне честь, поручившись за меня перед Исраэлем Суаресом и другими кредиторами.
— Именно так, — подтвердил лорд Картерет. — Благодаря моему письму вы спаслись от долговой тюрьмы.
— Да, — согласился в свой черед лорд Понсфорт, — и моя просьба относительно сэра Джона Кинастона вызвана желанием освободить вашу светлость от обязательств поручителя.
— Надеюсь, вы не забываете, что я могу в любой момент отказаться от своего ручательства, если заподозрю, что у вас нет былой уверенности в своей способности погасить долги. Но это к слову. Мне крайне неприятна ваша просьба. Я отнюдь не убежден, что смогу ее выполнить. Я смог бы это сделать, если бы знал... — министр оборвал себя на полуслове и выпрямился в кресле. — Но мы бродим в потемках. Разъясните, какую пользу для себя вы хотите извлечь из...
— Моя цель вполне разумна, милорд, — с готовностью отозвался Понсфорт. — Я уже имел честь уведомить вас об условиях завещания покойного мистера Холлинстоуна. Они позволяют сэру Джону запретить своей подопечной вступление в брак до совершеннолетия.
— Помню, — прервал его государственный муж. — Вы мне все это уже рассказывали. Более того, — добавил он с обычным выражением недоверия и легкого презрения, —независимо от вас получил этому подтверждение. Продолжайте, пожалуйста.
— Вам известно, что моя помолвка с мисс Холлинстоун состоялась вопреки воле сэра Джона.
— Меня это ничуть не удивляет, поскольку я знаю и глубоко уважаю сэра Джона, — язвительно прокомментировал его слова министр. — Ну и что?
— Сэр Джон арестован, милорд.
— Да, при вашем активном содействии, — напомнил министр. — Признаться, я не задумывался над вашими истинными целями. Мне известно, что сэр Джон не дал согласия на помолвку. — Вероятно, лорд Картерет не знал о расторжении помолвки. — Теперь я отчетливо представляю, что обвинение в государственной измене лишает его прав опекуна по завещанию сэра Холлинстоуна. Что мне неясно, так это причина вашего нынешнего визита. Надеюсь, вы не ведете со мной двойной игры, сэр?
— Двойной игры? Я, милорд?
— Ах, вы, кажется, и понятия не имеете, что это такое? Оставьте, сэр, не изображайте оскорбленную невинность! Подобные игры сейчас неуместны. Предавший однажды предаст снова. Впрочем, у меня нет желания обвинять вас, милорд. Мое единственное желание предупредить: будьте со мною откровенны. Какова ваша цель? Скажите коротко и прямо.
Виконту пришлось смириться с повелительным безапелляционным тоном министра: маска с него была сорвана.
— Милорд, — ответил он, — я полагал, что моя цель ясна. Я не замышляю зла против сэра Джона, ведь я собираюсь жениться на его племяннице и не хочу его погибели. Мне остается лишь уповать на перемену к лучшему в его мыслях по поводу моей женитьбы, когда бы перемена ни произошла — до или после свадьбы. Сэр, если я пообещаю сэру Джону всячески содействовать его освобождению и оправданию, он, движимый чувством естественной благодарности...
— Чепуха! — прервал его министр... — Естественная благодарность, черт побери! Почему бы вам не сказать начистоту, что вы замышляете сделку с сэром Джоном?
На сей раз Понсфорт лукаво улыбнулся.
— По правде сказать — да, — признался он. — Имей я приказ об его освобождении в кармане, я бы чувствовал себя намного увереннее.
Государственный муж снова откинулся в кресле, задумчивая поигрывая пером. Его неуверенность вселила в лорда Понсфорта надежду. Он понимал: самое неприятное для лорда Картерета после постоянных якобинских интриг — медленного кипения под внешне спокойной поверхностью, — их разоблачение. Министр предпочитал подавлять заговоры в зародыше. Он вселял в заговорщиков страх, а потом без лишнего шума отпускал их на волю. Осуждение сэра Джона не входило в планы министра: оно лишь придало бы популярности якобитскому движению. Правительству было выгодно ограничиться его арестом. Выйдя на свободу после такого сильного потрясения, сэр Джон наверняка утратит интерес к заговорам. Скорейшее освобождение сэра Джона под любым благовидным предлогом вполне устраивало министра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80