Ураган подбрасывал ме
ня в воздух, швырял наземь, переворачивал и гнал, гнал, гнал…
Это продолжалось долго, нестерпимо долго и кончилось так же внезапно, ка
к и началось. Я почувствовал удары упругих ветвей ареситы, провалился в к
акую-то яму Ц и все стихло.
Не сразу я осознал происшедшее. Болело ушибленное плечо, не хватало возд
уха, в глазах мелькали красные круги… Откуда-то из глубины сознания приш
ла мысль. Сначала она была смутной. Потом, оттеснив хаотические клочки др
угих мыслей, прозвучала с беспощадной ясностью: «Случилось то, что ты дав
но ожидал. То самое. Неотвратимое».
Над Морем Времени бушевал ураган. Где-то (я даже не знал, в каком направлен
ии) был планетолет. Где-то очень далеко. Расстояние между нами не поддавал
ось измерению. Оно было бесконечным.
А стрелка кислородного индикатора прошла половину шкалы. Кислорода ост
авалось на час Ц может быть, на полтора.
Скосив глаза, я долго, до боли в висках, смотрел на маленький светящийся ин
дикатор, вделанный в шлем скафандра. Стрелка передвигалась! Мне казалось
, что я ясно вижу, как она движется к короткой красной черте, за которой Ц с
мерть. Леденящий ужас затоплял сознание. Он поднимался, как вода, откуда-т
о снизу, постепенно сковывая тело. А предательская мысль звучала с ярост
ной настойчивостью: «Случилось то, что ты давно ожидал. То самое. Неотврат
имое».
Цепляясь за узловатые корни ареситы, я поднялся на ноги, раздвинул ветви.
С прежней силой ревел ветер. Но небо было безоблачным. И над самым горизон
том я увидел двойную зеленоватую, очень яркую звезду.
Да, это была Земля. Земля и Луна. В этом чужом мире, где все было враждебно Ц
и хлещущий ветер, и жесткая каменистая почва, и непроглядная тьма, Ц вдр
уг возникло что-то свое, родное. Земля! Родная Земля! Я твердил это слово, я
повторял его вновь и вновь…
В спокойном, дружеском сиянии двойной заезды было что-то необыкновенное
. Что именно, я не мог понять. Всматривался Ц и не мог. Но чем дольше я всмат
ривался, тем важнее мне казалось понять это необыкновенное. Я забыл об ур
агане, я не слышал ветра, я не видел диска кислородного индикатора…
В двойной зеленоватой звезде, повисшей над черным изломом горизонта, был
о нечто необыкновенное.
И внезапно я понял. Звезда мерцала! Едва заметно, очень слабо, но мерцала. А
в разреженной атмосфере Марса мерцания не могло быть. Земля, далекая, род
ная Земля помогла мне понять, что теперь у Марса есть плотная атмосфера. Я
не знал, откуда она взялась, эта атмосфера… Я даже не думал об этом.
Сквозь бездну космоса Родина указала мне путь к спасению. И я принял этот
путь сразу, без раздумий и сомнений.
Я открыл вентиль шлема.
В лицо ударил теплый ветер. Глубоко, полной грудью вдыхал я воздух Марса. О
н был очень теплый, влажный, насыщенный мускусным запахом ареситы. У меня
кружилась голова от этого воздуха, от этого запаха, от счастья…
Не помню, сколько прошло времени. Земля поднималась над горизонтом, и там,
где она поднималась, небо светлело. Для Марса наша Земля была утренней зв
ездой. Ее восход предвещал утро, рассвет.
Он казался хмурым, этот рассвет. Серые тени тянулись по кочковатой равни
не, над горизонтом клубились черные дымки туч. Но ветер стихал. Я это чувст
вовал.
И тогда мною овладела веселая злость. Я ухватился за низкий, стелющийся к
устарник, вылез из ямы и пошел. Я шел и кричал ветру какие-то слова, какие-т
о обидные слова. Ветер фыркал, налетал, отталкивал меня, но он уже ничего н
е мог сделать.
Я шел.
Куда идти, я не знал. И поэтому шел наугад, туда, где светилась двойная утре
нняя звезда. Я не смог бы повернуться к ней спиной.
Я прошел метров сто, полтораста. Из-за бугра (впереди и правее меня), роняя к
расные искры, выползла в небо ракета. Потом еще одна. И еще, еще. Тогда я побе
жал. Ветер расступился, исчез. Я бежал, перепрыгивая через кусты ареситы,
Ц на Марсе почти не чувствуется тяжесть скафандра.
С вершины бугра я увидел «Стрелу». Она была совсем близко, метрах в пятиде
сяти. Ее темный вытянутый силуэт четко вырисовывался на фоне светлеющег
о неба. Она показалась мне необыкновенно красивой, наша «Стрела»: плавны
е, благородные и строгие обводы, гордо приподнятые короткие крылья, устр
емленный вперед корпус.
Шатов выпускал одну ракету за другой. Он был без скафандра, в расстегнуто
м комбинезоне. Рядом со «Стрелой» стоял собранный вертолет Ц маленький
, приземистый. Только Шатов Ц один, в темноте, в бурю Ц мог собрать вертол
ет.
Он увидел меня, отбросил ракетницу, сорвал кожаный шлем и, высоко подняв е
го над головой, что-то закричал.
Я рванулся к нему, на ходу расстегивая скафандр.
Ц Ну, ну, штурман, успокойтесь, Ц глухим голосом произнес Шатов. Ц Кажет
ся, старик Омар… Нет, не то…
И он отвернулся.
Только сейчас я заметил десятки ракетных обойм, валявшихся на земле. Это
заставило меня вспомнить о Марсе.
Ц Марс? Ц все еще глуховатым голосом переспросил Шатов и кашлянул. Ц М
арс? Полный порядок, штурман. За этот год многое изменилось. Люди создают н
а Марсе атмосферу. Красное пятно, которое мы видели на экране локатора, Ц
термоядерный кратер. Таких два на Марсе. Четвертый месяц в них идет управ
ляемая цепная реакция. Тяжелые атомы дробятся на легкие осколки Ц кисло
род, азот, гелий, водород. И главное Ц в этих кратерах от колоссальной тем
пературы разлагаются минералы, содержащие кислород, воду, углекислый га
з… Люди сейчас покинули Марс, только на Фобосе остался пост управления, Н
ам еще повезло, штурман, здесь были бури похлеще вчерашней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90