- Ну что ж, - сказал людоед, усаживаясь на землю. - Теперь ты знаешь,
давай приходи.
Он хлопнул по земле рядом с собой.
- Иди сюда и садись.
Ведьма радостно взвизгнула.
- Иди, - сказала она Мери, - я принесу чайник и мы будем пить чай.
Она повернулась и заторопилась домой. Корнуэлл увидел, что Хол и Джиб
крепко держат Беккета, который пассивно лежал на земле.
- Что с ним делать? - спросил Хол.
- Он заслуживает того, чтобы отрубить ему голову, - сказал Корнуэлл.
- Правда, мы можем возвратить его церберам, но это кажется мне
отвратительным.
- Умоляю о милосердии, - взвыл Беккет. - Как один христианин другого,
прошу о милости. Вы не должны отдавать христианина на растерзание
языческой орде.
- Вы зверь, - ответил Корнуэлл, - и очень плохой христианин. Я
предпочел бы десять язычников подобному христианину, как вы. У меня нет
сочувствия к человеку, который пытался меня убить.
- Но я никогда не старался вас убить, - воскликнул Беккет, пытаясь
сесть. - Я вас никогда не видел. Ради любви, ради господа нашего,
мессир...
- Меня зовут Марк Корнуэлл, и вы наняли людей, чтобы убить меня.
Оливер, сидевший за Корнуэллом, крикнул:
- Вы пытались убить его из-за рукописи, найденной в библиотеке
Вайлусинга. И меня бы вы убили, если бы смогли. Вам донес монах Освальд.
Его на следующее утро нашли в переулке с перерезанным горлом.
- Но это было так давно, - выл Беккет. - Я раскаиваюсь...
- Раскаяние ничего вам не даст, - сказал Корнуэлл. - Выбирайте:
церберы или меч. Такой негодяй не имеет права на жизнь.
- Дозвольте мне, - сказал Джиб, - нехорошо пачкать меч кровью этого
подлеца. Один удар моего топора...
Костлявая рука вцепилась в Корнуэлла.
- Прекратите говорить об убийстве, - завизжала ведьма, - я заявляю
свои права на него. Жаль терять такой образчик мужчины. Он мне нужен.
Много холодных ночей прошло с тех пор, как мужчина в последний раз
согревал мою постель.
Она нагнулась, рассматривая Беккета, затем протянула руку и подняла
его голову за подбородок. При виде ее глаза у Беккета остекленели.
- Стоит ли беспокоиться? - сказал ведьме Оливер. - Он убежит, как
только будет возможность, и еще эти церберы...
- Ха! - возмущенно сказала ведьма. - Эти щенки знают, что со мной
лучше не связываться. Я им покажу свою метлу, а что касается бегства, то я
наложу на него заклятие, и он не убежит. Я его хорошо использую. Я покажу
ему такую любовь, какой он и не видывал.
- Мне кажется, - сказал Корнуэлл Беккету, - теперь у вас три
возможности: церберы, меч или...
- Что за ерунда! - завопила ведьма. - Нет у него выхода. Вы слышали -
я его забираю.
Стоя перед Беккетом, она начала руками делать жесты, и из ее рта
полилась тарабарщина. При этом она приплясывала и пристукивала пятками.
- А теперь освободите его.
Корнуэлл на всякий случай попятился. Хол и Джиб освободили Беккета, и
тот, повернувшись, встал на четвереньки и стал ласкаться к ведьме.
- Как пес, - изумленно сказал Корнуэлл.
- Посмотрите, какой он милый, - обрадовано сказала ведьма, - и он
меня любит.
Она потрепала его по голове. Беккет в экстазе заизвивался.
- Идем, мой дорогой, - сказала ведьма.
Она повернулась и пошла к дому, а Беккет, по-прежнему на
четвереньках, побежал за ней.
После этого все занялись чаепитием. Ведьма, которой помогли множество
добровольцев, принесла чай и печенье. Все это поставили на столе рядом с
норой людоеда.
Корнуэлл осмотрелся, но ни неуклюжего гиганта, ни церберов, не было
видно. Совершенно неожиданно место приобрело счастливый и безмятежный вид.
Мягкое осеннее солнце клонилось к горизонту, снизу доносилось бормотание
ручья.
- Где лошади? - спросил Корнуэлл.
- Они ниже по ручью, - ответил Хол, - на маленьком лугу по колено в
траве и наслаждаются ею. За ними присматривает Снивли.
Прискакал на трех лапах Енот, сжимая в четвертой печенье. Хол
подобрал его, и Енот, удобно устроившись у него на коленях, начал жевать
печенье.
- Я думаю, все кончилось, - сказал Корнуэлл. - Присоединимся к
остальным.
- Интересно, как будут действовать церберы, когда поймут, что до
Беккета им не добраться? - сказал Джиб.
Людоед сунул в рот печенье и искоса взглянул на Корнуэлла.
- А кто эта "тряпка", что тебя сопровождает? - спросил он у Мери.
- Он не "тряпка", - ответила девушка, - и если вы не прекратите
говорить гадости, то на себе испытаете его силу.
Она сказала Корнуэллу:
- Он вовсе неплохой, просто так привык.
- Ну что ты стоишь? - проворчал людоед. - Садись рядом и бери чай. Я
бы предложил и печенье, но его уже нет. Никогда не видел таких прожорливых
гостей: набросились на печенье так, как будто умирают с голоду.
- После вчерашнего пира, - сказала Мери, - они не могут умирать с
голоду.
- Они прожорливы, - заявил людоед. - Такова их природа. Несмотря на
хорошие лица, они всего лишь утробы, прикрепленные к большим кишкам.
Корнуэлл сел рядом с людоедом, и одна из фей налила ему чай. Чашка
была полна наполовину: чаю тоже осталось мало.
- Людоед хочет рассказать мне о родителях, - сказала Мери. - Он как
будто хорошо их знал.
- Особенно твоего отца, - сказал людоед. - У нас с ним оказалось
очень много общих интересов. Мы часто по вечерам сидели здесь, где сидим
сейчас втроем, и разговаривали. Он был разумным и проницательным
человеком, и разговаривать с ним было приятно. Он был ученым и
джентльменом, уважал нашу землю и ее жителей и не боялся их, а это не
часто встретишь у людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60