Мери последовала за ним.
Палатка была пуста. На месте были и военная койка, и стол, и стул.
Противоположный угол по-прежнему был завешен темной тканью, и рядом стоял
большой металлический шкаф. То, что Джоунз называл своим фотоаппаратом,
исчезло. Точно так же исчез и ящик, в котором он держал свои маленькие
цветные миниатюры. Исчезло и множество других удивительных предметов.
- Он ушел, - сказал Корнуэлл. - Он оставил этот мир и вернулся в
свой.
Корнуэлл сел на койку, сжимая руки.
- Он так много мог сказать нам. Он начал говорить об удивительных
вещах прошлым вечером, перед тем, как появились церберы.
Он осмотрел палатку и впервые ощутил в ней какую-то чуждость,
иномирность - не самой палатки и не предметов в ней, потому что в них
различия были не так велики, но какое-то загадочное чувство, какую-то
странность, запах происхождения в другом мире и в другом месте. Впервые с
начала путешествия он ощутил страх и одиночество.
Он посмотрел на стоявшую рядом Мери, и в этот волшебный момент ее
лицо стало для него всем миром - ее лицо и глаза, глядевшие на него.
- Мери, - сказал он.
Корнуэлл, едва сознавая, что говорит, протянул руки, и она очутилась
в его объятиях. Ее руки обвились вокруг него, и он прижал ее к себе,
ощутив мягкие податливые линии ее тела. В ее тепле, в ее запахе было
успокоение и в то же время экзальтация.
Она шептала ему на ухо: "Марк, Марк", как будто одновременно и молила
его о чем-то и молилась ему.
Напрягая руки, он положил ее на койку, и сам лег рядом. Она подняла
голову и стала целовать его. Он просунул руку под ее платье и ощутил ее
обнаженное тело, полноту грудей, упругость живота, нежный пушок волос.
Мир загремел вокруг них, и Марк закрыл глаза. Он, казалось, очутился
в мире, где были лишь Мери и он. Никого, кроме них. И все, кроме них, не
имело значение.
Зашуршал клапан палатки, и напряженный голос проговорил:
- Марк, где ты?
Он вынырнул из тесного мира, где были лишь только он и Мери, мигая,
он сел и свирепо взглянул на фигуру у входа.
- Простите, - сказал Хол. - Мне, право, очень жаль, что помешал
вашему развлечению.
Корнуэлл вскочил на ноги.
- Черт бы вас побрал! - закричал он. - Это не развлечение.
Он сделал шаг вперед, но Мери схватила его за руку.
- Марк, все хорошо, - сказала она. - Все в порядке.
- Извиняюсь перед вами обоими, - сказал Хол, - но я должен вас
предупредить. Появились церберы.
Во входе появился Джиб.
- Почему вы ушли одни, без остальных? - гневно спросил он.
- Все было спокойно, - ответил Корнуэлл. - Никакой опасности не было.
- Опасность есть всегда, пока мы в этих землях.
- Я хотел отыскать Джоунза и спросить его о том, присоединится ли он
к нам. Но похоже, что он ушел и не вернется.
- Нам не нужен Джоунз, - сказал Хол. - Нас четверо, с Оливером и
Снивли, и этого вполне достаточно.

24
Маленький народец покинул их, и теперь они шли одни. Приближался
вечер, и местность слегка изменилась. Через пять миль от холма, на котором
стоял Ведьмин Дом, началась Сожженная равнина. До самого горизонта
простиралась пустыня. Тут и там лежали песчаные дюны, а между ними земля
была высохшей и пустой. Трава, превратившаяся в сено, лежала в низких
местах, где когда-то была вода, но теперь воды здесь не было. Изредка
мертвые деревья поднимали свои высохшие стволы над землей, цепляясь за
небо изогнутыми скрюченными пальцами ветвей.
Три лошади везли воду, а на двух оставшихся ехали члены отряда. На
следующее утро Мери восстала против бессловесного согласия, по которому ей
позволялось все время ехать верхом. За исключением песчаных участков, идти
были не трудно, но конечно, если бы все они ехали верхом, то продвигались
бы значительно быстрее.
Хол и Корнуэлл шли впереди. Хол, щурясь, взглянул на солнце.
- Скоро нужно будет остановиться, - сказал он. - Все мы устали, и
нужно разбить лагерь до наступления темноты. Как насчет того хребта слева?
Он высокий, и все вокруг будет видно. И там есть сухое дерево для костра.
- Но костер будет видно за много миль, - возразил Корнуэлл.
Хол пожал плечами.
- Нам нет смысла прятаться, и вы это знаете. Может сейчас за нами и
не следят, но они знают, что мы выступили, и знают, где нас найти.
- Церберы?
- Кто знает, может и церберы, а может еще кто-нибудь.
- Вы, похоже, беспокоитесь?
- Конечно, я беспокоюсь. Глупо было бы не беспокоиться. Я даже боюсь.
Лучший из советов мы получили у людоеда. Он советовал нам не идти, но мы
должны идти. Нет смысла зайти так далеко и вернуться назад.
- Совершенно согласен с вами, - сказал Корнуэлл.
- Во всяком случае, вы с Джибом все равно пошли бы. Остальных мучила
бы совесть, если бы они оставили нас.
Некоторое время они шли молча, и лишь песок и камни поскрипывали под
ногами. Хребет, на который указывал Хол, приближался.
- Согласны? - спросил Хол. - Хребет?
Корнуэлл кивнул.
- Вы у нас лесовик.
- Здесь нет леса.
- Тем не менее, вы ориентируетесь лучше меня. Я горожанин, и мало что
знаю о дикой природе.
Когда они поднялись на хребет, Хол указал на ущелье сбоку.
- Там есть сухая трава, - сказал он, - и лошади еще успеют попастись
до темноты. Потом мы приведем их в лагерь на ночь.
Когда на хребет поднялись все, Хол начал распоряжаться.
- Марк, напоите лошадей, не больше полведра на лошадь. После этого
пустите их пастись. До темноты приведите их обратно и присматривайте за
ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60