- Если ты проколешься, я ничем не смогу тебе помочь.
Поэтому тебе и платят такую кучу денег.
- Но если бумаги настолько ценные, зачем мне отдавать их тебе? -
сощурился гангстер.
- Для тебя они не представляют никакой ценности.
- Почему это?
- Потому что ты не сможешь их прочесть, - сказал Статсмен.
- Я умею читать, - обиделся гангстер.
- Язык, на котором они написаны, доступен от силы двум дюжинам
человек в Солнечной системе. И лишь половина из них поймет прочитанное, а
осуществить это на практике сумеет разве что половина из половины. -
Статсмен наклонился вперед и ткнул в гангстера пальцем. - И только двое
человек в Системе способны написать такое.
- Что же это за язык, черт подери, если его понимают считанные
единицы?
- Это не совсем язык. Это математика.
- А-а, арифметика!
- Нет. Математика. Вот видишь - ты даже не знаешь, какая между ними
разница. Зачем тебе эти бумаги?
- Пожалуй, ты прав, - согласился Скорио.

11
Экспресс "Париж - Берлин" с ревом мчался в ночи - гигантский лайнер,
забравшийся в самое поднебесье. Далеко внизу тускло мерцали огоньки
Западной Европы.
Гарри Уилсон, прильнув лицом к стеклу, глядел на землю, но ничего,
кроме крошечных огоньков, не видел. Отрезанные от мира, они одиноко
мчались сквозь черную мглу.
Но Уилсон нутром чуял чье-то незримое присутствие. Кто-то был здесь
еще, кроме пилота с его приборами, стюардессы и трех скучных попутчиков.
Тело Уилсона дрожало мелкой дрожью, неизъяснимый ужас шевелил волосы на
затылке.
- Стало быть, ты ударился в бега, Гарри Уилсон? - прошептал ему на
ухо еле слышный голос.
Тихий, почти нереальный, он доносился откуда-то издалека и в то же
время звучал совсем рядом. Этот голос, холодный, неумолимый, Уилсон узнал
бы из миллиона других.
Он съежился на сиденье, застонал.
А голос продолжал:
- Разве я не предупреждал, что бежать бессмысленное. Что я найду тебя
везде, куда бы ты ни скрылся?
- Сгинь! - прохрипел Уилсон. - Оставь меня! Тебе не надоело меня
преследовать?
- Нет, - ответил голос. - Не надоело. Ты продал нас. Ты настучал
Чемберсу, и теперь он подсылает к нам наемных убийц. Но у них ничего не
выйдет, Уилсон.
- Ты меня не достанешь! - вызывающе заявил Уилсон. - Руки коротки! Ты
только и можешь, что разговоры разговаривать. Хочешь довести меня, чтобы я
спятил? Зря стараешься! Плевать я хотел на твои разговоры!
Голос хихикнул.
- Ты ничего не можешь! - совсем взъярился Уилсон. - Все это пустые
угрозы. Ты вынудил меня уехать из Нью-Йорка, потом из Лондона, а теперь из
Парижа. Но из Берлина ты меня не выпрешь! Я тебя в упор больше не слышу!
- Уилсон! - прошептал голос. - Загляни-ка в свой чемоданчик. В тот
самый, где ты хранишь свои денежки, пачку кредитных сертификатов. Почти
одиннадцать тысяч долларов - все, что осталось от двадцати тысяч, которые
дал тебе Чемберс.
Издав дикий вопль, Уилсон схватился за чемодан, лихорадочно нашарил
внутри.
Кредитные сертификаты исчезли!
- Ты украл мои деньги! - возопил Уилсон. - Все мои сбережения! У меня
нет больше ничего, кроме пары долларов в кармане!
- Их у тебя тоже нет, Уилсон, - хихикнул голос. Послышался треск
разрываемой ткани, словно чья-то огромная ручища залезла в пальто Уилсона
и с мясом выдрала внутренний карман. В воздухе мелькнул бумажник, пачка
листков бумаги - и все они пропали.
К Уилсону подбежала встревоженная стюардесса.
- Что-нибудь случилось?
- Они забрали... - начал Уилсон и осекся.
Что он мог ей сказать? Что его ограбил человек, который находится
сейчас в другом полушарии?
Трое пассажиров глядели на него во все глаза.
- Извините, мисс, - запинаясь, пробормотал Уилсон. - Простите,
пожалуйста. Мне просто что-то приснилось.
Потрясенный, дрожащий, он забился в угол кресла. Ощупал пальцами
выдранный карман... Они ограбили его - здесь, далеко от земли, на полпути
между Парижем и Берлином... Ограбили и бросили без денег, без паспорта,
оставив ему только одежду и пару безделушек в чемодане.
Он попытался взять себя в руки, взвесить ситуацию. Самолет пересек
границу Центральной Европейской федерации, а это, вне всякого сомнения, не
такое место, где можно разгуливать без паспорта и без гроша в кармане. В
голове мелькали кошмарные картины, одна другой хуже. Его могут принять за
шпиона. Или арестовать за нелегальный въезд. Или напустить на него тайную
полицию.
Смертельный ужас, навалясь ему на плечи, путал мысли, не давал
сосредоточиться. Уилсон передернулся, еще глубже вжался в угол сиденья,
сцепил трясущиеся пальцы на коленях.
Он телеграфирует друзьям в Америку. Они подтвердят его личность и
поручатся за него. Он займет у них денег на обратный билет. Но кому
послать телеграмму? И вдруг с мучительной горечью Уилсон осознал ту
страшного истину, что во всем мире, во всей Солнечной системе нет ни
одного человека, которого он мог бы назвать своим другом. Неоткуда ждать
ему помощи. Он уронил голову и зарыдал, судорожно вздрагивая всем телом.
Пассажиры недоуменно уставились на него. Стюардесса беспомощно
застыла рядом. Уилсон знал, что выглядит глупо, словно напуганный
младенец, но ему было все равно.
Он действительно был напуган.

Грегори Маннинг просмотрел кучку предметов, лежавших перед ним на
столе. Пачка кредитных сертификатов, бумажник, паспорт, другие документы.
- На этом наш маленький инцидент исчерпан, - сурово заявил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54