Но в кабине так мало места.
- Ничего страшного, - отозвался я. - Дело не в панели, а в проводке.
Панели можно менять сколько угодно, замена ни к чему хорошему не приведет.
К тому же даже будь у нас старая панель и сумей мы починить проводку,
ничто не помешало бы им пережечь цепи по новой.
Им? Кому? Или чему?
Должно быть, проблема в алмазе. А он по-прежнему здесь. Я видел его
сквозь лобовое стекло. Он вновь собрался воедино и горделиво возлежал в
своем углублении, прекрасный и несколько вульгарный: красота плохо
сочетается с громадными размерами. Лежал и наблюдал. Гарнизон, оставленный
охранять заброшенный форпост некой империи, о существовании которой
человек в своей провинциальности и не догадывался. Древний легион,
оборонявший крепость и забытый в круговороте космических событий, забытый,
но верный присяге.
Хотя, может, и не забытый; как знать - возможно, что в других местах,
не более привлекательных, чем это, стоит множество подобных гарнизонов.
Продолжая размышлять, я вдруг поймал себя на том, что мыслю слишком
уж по-человечески. Луна, безусловно, негостеприимна по отношению к людям,
однако иным существам может казаться едва ли не родным домом. К примеру,
кристаллам вроде тех, какие образуют алмаз. Или сгусткам энергии вроде
"собачек". Или диковинному симбиозу растения и бактерий вроде лишайников.
Для них негостеприимной будет уже Земля. Вода и воздух наверняка
воспримутся ими как настоящая отрава.
- Мне очень жаль, Крис, - сказала Амелия.
- Чего?
- Что мы не можем вернуться. А ведь мы могли бы выпить и пообедать
вместе, могли бы даже...
- Да, пожалуй, могли бы.
Мы глубокомысленно уставились друг на друга.
- Поцелуй меня, Крис.
Я охотно исполнил ее просьбу. Правда, целоваться в скафандре не то
чтобы удобно; тем не менее мне понравилось.
- Ты замечательный парень, Крис.
- Спасибо на добром слове.
Брилл по-прежнему лежал у каменных ворот. Мы вовсе не собирались
убирать его оттуда. В конце концов, он попал в неплохую компанию. Когда
"собачки" улетели, я вылез из вездехода и прогулялся к воротам.
Кристаллы угодили ученому точно в шлем, в стекле которого зияли две
аккуратные дырочки. От них расходились крохотные трещины. Этих дырочек
оказалось вполне достаточно, чтобы кислород вырвался наружу. Брилл умер
быстро. Выглядел он весьма непривлекательно.
Интересно, почему Брилл побежал? Что повергло его в панику? Он не
походил на человека, который способен запаниковать, и все же... Скорее
всего, исполненные академического достоинства манеры были лишь маской, за
которой постепенно нарастал страх. Когда он увидел, что перекрыт последний
путь на волю, то, должно быть, решил прорваться силой. Глупо, конечно. Так
не поступил бы никто из старателей. Однако Брилл не был старателем, он
совсем недавно прилетел с Земли. А Луне ничего не стоит изрядно напугать
того, кто еще не успел привыкнуть к ее выкрутасам.
Минуточку... О чем я думал мгновение назад? Какая у меня мелькнула
мысль, за которую следовало бы ухватиться? Что-то насчет того, что Луна -
родной дом для одних существ, а Земля - для других...
Я напряг память. Наверно, мне надо было запрыгать от восторга, но я
просто сидел и думал. Рискованно? Разумеется, риск чрезвычайно велик. Если
ничего не выйдет, мы лишь приблизим свой конец. Но смерти все равно не
миновать, пока алмаз сторожит ворота, так что какая разница? Вдобавок
времени в обрез. Если мы хотим спастись, нужно поторопиться.
Я встал, подошел к шкафчику, порылся в ящиках, нашел старый
консервный нож и сунул его в карман.
- Пошли, Амелия. Пора двигаться домой.
Она удивленно посмотрела на меня, но спорить не стала. Судя по всему,
ей уже не хотелось знать, каким образом мы спасем свои шкуры.
Следом за Амелией я выбрался наружу.
На крыше ее вездехода лежали кислородные баллоны и канистры с водой.
Мы спустили четыре баллона и связали их веревками, а потом закинули на
плечи и подтащили настолько близко к воротам, насколько осмелились,
стараясь не возбудить любопытство наблюдавшего за нами алмаза. Все прошло
гладко. Алмаз не пошевелился - только продолжал наблюдать за нашими
действиями тысячью сверкающих глаз.
Мы вернулись и заменили баллоны в скафандрах, чтобы иметь на дорогу,
которая нам, возможно, предстояла, полный запас кислорода.
После чего сняли с крыши канистры. Я достал консервный нож и взялся
за дело. До чего же все-таки неуклюжая штука скафандр! Он явно не
предназначен для того, чтобы в нем можно было работать консервным ножом.
Наконец мне удалось открыть две канистры. На поверхность Луны
пролилось некоторое количество воды, которая мгновенно впиталась в почву.
От нее осталось лишь темное пятно. Признаться, у меня чуть не случился
разрыв сердца. Так бессовестно разбазаривать драгоценную жидкость!
Я выпрямился и сунул нож обратно в карман скафандра.
- Крис, что ты задумал?
- Есть такая винтовка, называется двустволка. Можно сказать, у нас
два патрона.
- Кислород и вода.
- Верно. Не одно, так другое может напугать алмаз, он отвлечется, и
мы попытаемся прорваться.
Мы взяли по канистре и подняли вдвоем баллон. На сей раз мы подошли к
алмазу чуть ли не вплотную. Он глядел на нас, гадая, быть может, что все
это значит, но, он видимому, ни капельки не беспокоился. С какой стати ему
было волноваться? Он не впервые сталкивался с людьми и усвоил, что тех
опасаться нечего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24