Вряд ли вам кто-то больше заплатит, насколько мне известно, в Спорткомитете деньгами и не пахнет.
Я посмотрел на Луганского, как на умалишенного. Тоже мне, Крез нашелся. Или какой-то вшивый Хаммер. Я представляю себе того же корейца, которому в Сеуле бросили бы эти три сотни за олимпийское серебро! Да он бы поленился наклониться…
И все же, это для меня – нешуточная сумма.
– За такие деньги надо вкалывать, – ответил я, немного подумав, – но пока что не собираюсь расставаться со спортом. Лет пять.
– Еще на одной Олимпиаде мечтаете выступить? – сообразил Иван Павлович.
– Не исключено. Луганский покачал головой.
– Выжмут вас, как лимон. Человек вы молодой, а в этом возрасте много чего хочется.
– Машину мне обещают, – вставил я неуверенно.
– Правительство могло бы раскошелиться и на большее! – Тон у Ивана Павловича был категорический. – Слава ваша – дело государственное, а дадут «Таврию», ну, «Волгу», фактически, фигу под нос. Мавр сделал свое дело, иди, теперь, мавр, ко всем чертям…
– Сегодня председатель Спорткомитета объяснил мне, что наше государство само еще еле-еле сводит концы с концами, так что надеяться на него…
– Тренерскую должность предлагал? – не без иронии спросил Иван Павлович.
– Да.
– Тысяч на сто – двести?
– Двести.
– И больше не получите. А я предлагаю минимум триста долларов.
– Но я ведь сказал: не хочу оставлять спорт.
– И не оставляйте. Работать придется несколько часов в неделю. Пять-шесть, иногда до полусуток. Не больше. Главным образом ночью – на спорт вам время останется.
– Ого-го! Такие деньги за полсуток в неделю? – изумился я. – Не шутите?
– Может, и больше. – Иван Павлович подумал и сказал, как бы читая мои мысли: – Ежемесячно на полсотни, сотню долларов. Квалифицированный американец зарабатывает столько за сутки.
– Для этого следует жить в Америке. У нас масштабы иные. И каким образом собираетесь меня использовать?
Иван Павлович покачал носком своей плетеной туфли, бросил окурок через плечо прямо на газон и объяснил:
– Будете моим личным охранником.
– За такие деньги вы могли бы нанять двоих.
– Однако не таких, как Лев Моринец.
Иван Павлович придвинулся ко мне, горячо дохнув в щеку, прошептал на ухо:
– Кто посмеет что-то учинить против меня, если будет знать: Луганского охраняет сам олимпийский чемпион!
– Зачем офицеру госбезопасности охрана? Вы сами должны охранять кого-то, Правительство или Президента.
Вдруг Иван Павлович совсем по-мальчишески подморгнул мне.
– А я уже не в безопасности. Вчера подал рапорт об отставке.
– Идете в бизнес?
– Можно сказать – да.
– Ясно. Кто же, кроме коммерсантов, может держать охранников? Да еще и высокооплачиваемых?
– Так что? Вам подходит мое предложение?
– Дайте подумать.
– А о чем думать? Больше меня все равно никто не заплатит. Ну, и близнецов ведь кормить надо.
– Плетете вы вокруг меня паутину…
– Живоглот, или паук… – захохотал Иван Павлович. – Но не так уж я и страшен, скоро убедитесь. Работать придется примерно раз в неделю, ночью. Заблаговременно предупрежу.
– Если можно, конкретнее. Что придется делать?
– Скоро увидите. – Луганский вытянул несколько купюр. – Тут двести тысяч. Аванс. Берите, берите, не сомневайтесь.
Мне стало не по себе. Если возьму, свяжу себя по рукам и ногам. А деньги так нужны, Оксана нуждается в них, а особенно Маша с Дашей.
Иван Павлович, почувствовав мою нерешительность, повторил:
– Не сомневайтесь…
«А-а, – решил я, – помирать, так с музыкой. В самом деле, стоит ли колебаться? Если государству и родному Спорткомитету я до лампочки, следует самому позаботиться о себе. Правда, может, этот гебист затягивает меня в какие-то сомнительные делишки, скорее всего, сомнительные, какой же дурень станет платить сорок тысяч за красивые глаза? Ничего, отмоюсь, – мелькнула мысль, – ну, буду охранять этого типа, что не так уж и трудно. Но он намекал: работа главным образом ночная. Не нравится это мне. Не заставит ли заниматься рэкетом? И не кажется ли тебе, Левко Моринец, что у этого гебиста на языке мед, а под языком лед?
«Кажется, – ответил я сам себе. – Даже очень кажется. Да ну вас всех к чертям, – рассердился. – Загнали тебя, Левушка, в угол, как не вертись!»
Я взял такие маленькие и такие жалкие бумажки, лежавшие на ладони у Ивана Павловича, скомкал их и сунул в карман. И правда, идите вы все к чертям! Что это за страна, где даже олимпийский чемпион не может противопоставить себя дельцу!
Иван Павлович облегченно вздохнул. Обняв меня за плечи, сказал:
– Уверен, не пожалеете.
«Твоими бы устами да мед пить, – неприязненно подумал я, но на душе стало как-то легче. – Все уже позади, мосты сожжены, впереди мрак неизвестности, но что поделаешь?»
– Остальное за первый месяц получите недели через две, – пообещал Иван Павлович. – Вы в основном дома?
– У себя или на тренировке.
– Я вас найду через две недели. – Луганский поднялся и побрел по аллее, параллельной проспекту Грушевского. Не оглянулся, шагал с видом человека, уладившего еще одно не совсем приятное дело. По крайней мере, мне так показалось, хотя мог и ошибиться.
А я все еще сидел на скамейке и размышлял: может, поступил и неосмотрительно. Скорее всего, именно так. Но стоит ли казнить себя за это? Поживем – увидим.
Сие «поживем – увидим» хоть немного успокоило меня. Ведь жизнь, невзирая на нашу украинскую неустроенность, удивительна и прекрасна. К тому же, всегда можно найти оправдание любой ситуации. То виновато правительство, приведшее народ к обнищанию, то соседняя страна, требующая слишком высокие цены за нефть, то просто злобный вражина, распускающий о тебе мерзкие слухи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67