В конце концов они врачи, так что пусть действуют…— Он еще жив? — спрашиваю я. — На мой вопрос едва отвечают. Вижу, грудь старикана слабо поднимается. Да, он еще жив, может быть благодаря уколу, сделанному, чтобы поддержать сердце.Я бросаюсь в кабинет умирающего, снимаю телефонную трубку и требую срочно дать мне Париж. К счастью, мой шеф не на совещании.— Алло, босс!— А! Добрый день, мой дорогой… Ну что?— Я сделал все необходимое, патрон, но только что обнаружил, что произошла ошибка…— Вы дали не тому…— Нет! Юридическая ошибка. Тибоден невиновен! Он впервые выходит из своей легендарной невозмутимости.— Что?!— Я потом расскажу вам во всех подробностях… Надо попытаться что-то сделать, чтобы спасти его, шеф! Это ужасно! Он лежит в холле, чуть живой… Неужели не существует противоядия от той гадости, что вы велели мне ему подлить?Он не протестует.— Не кладите трубку, Сан-Антонио, я спрошу у нашего токсиколога, что он об этом думает…Я жду, сопя от нетерпения. Слабо слышится голос босса, разговаривающего по другой линии. Быстрее! Быстрее! О господи, только бы удалось вытащить Тибодена из этой передряги. Я говорю себе, что если он умрет, то я швырну на стол Старику мою отставку!Никто не сможет сказать, что я убил хорошего человека и продолжал жить как Ни в чем не бывало! Как я злюсь на моего начальника! А я-то всегда считал его непогрешимым.— Алло, Сан-Антонио?— Да.— Дайте трубку кому-нибудь из врачей, мы передадим ему инструкции…— О'кей!Выбегаю в холл. Там я на мгновение останавливаюсь в нерешительности… Чертова работа берет верх и заставляет меня задуматься.Следите за ходом моей мысли: раз профессор невиновен, значит, как мы и полагали раньше, предателем является кто-то из его окружения.Позвав одного из типов, окружающих его, я имею один шанс из пяти нарваться на настоящего предателя. Представляете, в какой корнельевской ситуации оказался ваш друг Сан-Антонио?Выбор за мной… Я должен за три секунды решить, который из них невиновен…Смотрю на Минивье и Дюрэтра.— Доктор Дюрэтр, — слышу я собственный голос. Я положился на свой инстинкт, и тем хуже, если он меня подведет!Дюрэтр поднимает свою встревоженную физиономию.Он еще бледнее, чем обычно.— Вас просят к телефону.Он идет с недовольным и удивленным видом.— Кто? — спрашивает он меня.Я молча вталкиваю его в кабинет и показываю мое удостоверение.— Полиция! Не пытайтесь понять, просто выполняйте инструкции, которые вам дадут…Совершенно ошеломленный, он берет трубку, не сводя с меня глаз. Не знаю, искренне ли его изумление, но если нет, то он отличный актер.— Алло! Это доктор Дюрэтр… — представляется он.Его собеседник называет свои имя, и оно, кажется, производит на врача сильное впечатление, потому что он перестает глазеть на меня, чтобы почтительно уставиться на трубку.Он внимательно слушает, кивая головой и отвечая односложными словами.— Да, да… — говорит он. — Есть… Отлично… Очень слабый… Да… Ясно, господин профессор.Он кладет трубку и бросается к двери. Я ловлю его за руку.— Молчок насчет меня, понятно?Он быстро кивает и уходит.Отметьте, что мне не приходится надеяться на сохранение моего инкогнито. Сообщение, посланное со вторым голубем, ясно показывает, что шпион в курсе того, кто я на самом деле…В холле, превратившемся в медчасть, продолжаются суета и лихорадочная деятельность. Дюрэтр взял руководство операцией на себя… Надеюсь, я не ошибся, сочтя его невиновным.Я выхожу на эспланаду и внимательно осматриваю дом, пытаясь вычислить, какая комната второго этажа находится над лабораторией.Этот топографический анализ позволяет мне определить сектор. Я возвращаюсь в дом и бегу на второй этаж… После нескольких минут поисков я нахожу окошко… Оно оказывается в сортире!Самое что ни на есть безымянное место, которым пользуются все, верно?Дырка с линзой находится как раз за унитазом. Если не знать о ее существовании, ее совершенно невозможно обнаружить. Я наклоняюсь над ней и замечаю блокнот профессора благодаря свету, поступающему через оставшуюся приоткрытой дверь лаборатории. Этот блокнот как будто в полуметре от меня! Спорю, что отсюда можно читать, что пишет старикан, а ведь фотографии дают увеличение…Я распрямляюсь: фотографии! Значит, у кого-то из персонала есть фотооборудование, а его не так легко спрятать!Я выскакиваю из дома как раз в тот момент, когда папашу Тибодена переносят в его комнату.По дороге я бросаю на Дюрэтра отчаянный взгляд. Он отвечает мне неуверенной гримасой, не говорящей ничего определенного. Только бы ему удалось спасти своего патрона!Очень удобный момент для осмотра комнат этих господ. Я начинаю с ближайшего домика, в котором живут Бертье, Берже и Планшони.Захожу в первую комнату и сразу кидаюсь на чемодан, задвинутый под кровать. В нем только грязное белье… В шкафу тоже ничего достойного моего внимания… Имя жильца комнаты я узнаю по размеру одежды. Тут обретается жирдяй Бертье.Выйдя оттуда, я направляюсь в комнату Планшони. То, что она его, нет никаких сомнений, поскольку на стене над кроватью висит огромная фотография, на которой он изображен вместе с мамочкой. У обоих лошадиные физиономии. Снимок мог бы послужить отличной рекламной вывеской для магазина, торгующего кониной…Копаясь в шкафу, я нахожу фотоаппарат, но не самой лучшей модели. Это старая квадратная штуковина в коробке, какие разыгрывались до войны в лотерею…Ясное дело, что документы фотографировали не этим старьем шесть на девять. Для этой работы нужен усовершенствованный аппарат со вспышкой.Я покидаю комнату и захожу в третью, где живет Берже. Мое внимание сразу же привлекает полный комплект фотоснаряжения в кожаной сумке, висящей на гвозде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28