Мы с ним перетащили весь хлам в соседнюю комнату, и когда вернулись в каморку старика, у нее был почти угрожающий вид... В ней пахло тайной. Это, кстати, не такой уж неприятный запах... Мне он, во всяком случае, нравится.
Джо вернулся с небольшим молотком. Я взял его и принялся медленно, методично простукивать стены. Правда, я не слишком надеялся на успех; если бы Бертран замуровал денежки в стену, на ней остались бы следы свежей штукатурки...
Удары звучали везде одинаково. Тайника не было. Старик, наверное, продумал свой план уже давно...
— Ну что, выровнял? — усмехнулся Стив. Я не удостоил его ответом...
Покончив со стенами, я перешел к камину, но и это ничего не дало. Камин оказался правильный, честный — как, впрочем, и пол, и потолок...
— Ну что, умник, пролетел?
Джо был прав: я пролетел — и весьма серьезно.
"Я должен найти,— сказал я себе.— Иначе быть не может... Раз я чую кость, значит, она зарыта совсем близко..."
Наверное, я договорил это уже вслух, потому что мои церберы начали посмеиваться. По мере того как моя неудача становилась очевидной, они делались все
разговорчивее.
Я подошел к крепышу Стиву — именно потому, что он был покрепче, — и дал ему кулаком под дых. Он запыхтел, как кузнечные меха, но несмотря по вею их ярость, они с дружком остались стоять неподвижно. Их, конечно, так и тянуло помять мне портрет, но они полу чили четкие инструкции, а Кармони, похоже, не баловал тех, кто позволял себе всякие там личные иппшоп пвы! Я в страшном разочаровании вышел из комнаты. Я
не знал, что делать дальше, и был полностью обескуражен. Не разбирать же дом на кирпичи ни за грош!
На кухне я узрел бутылку рома и как следует глотнул из нее — в целях борьбы с депрессией. Если я так и не смогу откопать проклятые миллионы, Кар-мони непременно сочтет меня сопляком, и мой авто ритет упадет, как камень в колодец.
Но помимо этой позорной перспективы меня мучила черная злость. Мне невыносимо было сознавать, что где то в уголке этого дома спокойно лежат двести миллионов, и мы уже в который раз проходим мимо них!..
— Может, заглянешь в подвал? — серьезно предложил Джо и добавил, показывая тем самым, что итальянец сказал им про Бертрана: — Старикашки любят копать в подвалах ямы...
Идея была, в общем-то, стоящей. Мы спустились вниз...
Подвальных помещений было четыре. В первом, судя по скоплению пустых бочонков, когда-то хранилось вино; второе предназначалось для угля, третье служило кладовой, а четвертое — мастерской: там были верстак, кузнечная печь и целая куча инструментов для обработки дерева и металла.
Не знаю, почему, но я особенно внимательно осмотрел этот погреб-мастерскую. Наверное, она меня каким-то образом вдохновляла.
Эта мастерская открывала мне новую сторону личности старика. Я представлял себе, как он корпит в этой норе над изготовлением какой-нибудь мудреной штуковины... Это наводило меня на новые догадки, понимаете? Если мы имели дело с домашним мастером, тайник мог оказаться особого рода.
Я подошел к кузнечной печи. В ней лежали куски каких-то непонятных глиняных трубок.
— Интересуешься литьем? — спросил Стив.
— Да. А когда заинтересуюсь разведением поросят, обещаю в первую очередь заняться тобой!
Я медленно помешивал пепел в кузне... Судя по всему, здесь недавно работали. Пепел еще сохранял свою форму... Время, как пишут инвалиды пера, еще не наложило на все это своего отпечатка... Вдруг я наклонился, заметив
нечто вроде твердой желтой капли, Я поскреб ее ногтем и безошибочно определил, что это золото.
Это существенно меняло аспект проблемы. Старый Бертран, не будь дураком, превратил билеты Французского банка в надежное чистое золото... А потом это золото переплавил. Он придал ему какой-нибудь безобидный вид, он...
Сообразив, что я нашел ключ к загадке, мои олухи перестали зубоскалить. Теперь они смотрели на меня, как смотрят в цирке на акробата... Такая публика меня не вполне устраивала, по ч нее же хотел
исполнить свой номер успешно. Сомнений быть не могло: глиняные трубки послужили Бертрану формами для переплавки золотых слитков.
Преследуемый по пятам своими ангелами-хранителями, я вернулся в комнату, где жил старик.
После того, как золото приняло новую форму, Бертран мог его покрасить. Но в комнате не осталось ни одного металлического предмета...
Что-то беспокойно ворочалось в глубине моего подсознания. Совсем недавно я чему-то здесь удивился, но чему — вспомнить не мог. Что же это было, черт возьми?! Так, попробуем-ка вспомнить: меня слегка смутила какая-то мелочь...
И вот, посмотрев на могучие плечи Стива, я вспомнил. Ну конечно же: КРОВАТЬ! Когда мы выносили из комнаты мебель, я снял спинки кровати... И они показались мне невероятно тяжелыми. Медь не может столько весить, даже если трубки цельные...
Я заколебался. Это открытие позволяло мне спокойно присвоить богатство старика. Оба охранника подтвердят, что я ничего не нашел, а через день-другой я вернусь сюда за своей золотой кроватью! Это было страшно заманчиво.
Но колебался я недолго. Если без конца менять линию поведения, долго не протянешь...
— Ребята, идемте-ка со мной...
Мы вошли в комнату, где стояла кровать, и я попробовал соскрести покрывавшую ее краску... Да, она была, действительно, из золота. Из настоящего "гол-да", рыжего, как савойский мед... С каким наслаждением старик, наверное, на ней спал!
Я повернулся к тем двоим.
— Кроватка-то, парни, золотая! Они не поверили своим ушам.
— Золотая?! — вскричали они отличным дуэтом.
— Посмотрите сами...
Они наклонились, посмотрели, потрогали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135