— О, вот как?
— Да. Это вас шокирует?
— Нет. Но все же хотелось бы знать...
— Что?
— Как вы оказались здесь.
Он любезно улыбнулся и откинул свой чайник назад, чтобы вволю меня рассмотреть. Мое любопытство ему льстило.
— Я рассчитал, что рано или поздно Рапен вернется во Францию, потому что наверняка не стал забирать деньги к макаронникам. Не всякий решится тайно вывезти за границу двадцать четыре миллиона. А этот субчик — тем более. Он слишком осторожен...
Двадцать четыре миллиона...
— Ну-ну?
— Тогда я постарался узнать, не положил ли он деньги в свой банк. Его банк я уже знал, потому что он когда-то выписывал мне чек. Раньше, еще до... до аферы.
До аферы! Мне становилось все интереснее.
— Я начал заходить в банк и познакомился с одним клерком, который за десять тысяч заглянул и его бумаги. Там оказалось всего лишь немногим больше десяти миллионов.
Это я знал. И теперь мне было ясно, откуда у Бидона появился мой адрес. Клерк обнаружил перечисление денег в Мантонский филиал банка и сообщил о нем человеку с опущенными веками. Это лишний раз доказывало, что предчувствия сбываются: проделывая эту операцию, я предполагав, что она повлечет за собой нечто непредвиденное.
Гость повел рукой, державшей пистолет:
— Ладно, теперь ваша очередь говорить...
— С чего начать: с настоящего или с будущего?
— С прошлого! О настоящем я позабочусь сам, а мое будущее зависит от прошлого.
Мало-помалу я начал привыкать к его глазам. Вернее, к отсутствию глаз. Он уже казался мне старым знакомым. Когда один преступник встречает другого, то сразу же чувствует себя на своей территории. Я почти успокоился, несмотря на пушку, которую он по-прежнему сжимал в своей толстой Волосатой лапе.
Слово "афера", которым он обозначил свои предыдущие дела с Раненом, - погружало меня в море наслаждения. Оно свидетельствовало о том, что Рапен был правонарушителем, и от этого я чувствовал сладкую дрожь в позвоночнике, Я усматривал в этом теплую дарственную надпись судьбы.
— Дело пойдет быстрее, если вы сами будете задавать вопросы! — заявил я.
— Кто вы такой?
— Для всех — Робер Рапен. Для вас, в порядке исключения, ваш доброжелатель.
— Ладно. Где Рапен?
Вместо ответа я просвистел начало похоронного марша. Он, видимо, был немножко меломаном, поскольку понял. Его физиономия удлинилась чуть ли не вдвое.
— Мертв?
— Самую малость...
— Ты его убил?
Он в этом не сомневался, и спонтанно, по-братски, перешел на "ты".
— Нет. Он упал со скалы и разбился насмерть... Это было на итальянском пляже. Я нашел его первым. Он был уже мертв. Мне как раз нужны были новые документы, и случай подвернулся просто сказочный. Не так ли?
— Ты действительно его не убивал?
— Не убивал. Хотя, заметь, результат был бы тот же самый.
— Деньги перевел ты?
— У него в машине оказались чековая и банковская книжки. Ну, я и подумал: почему бы не воспользоваться? Посмотри, как здесь хорошо: солнышко греет, девочки — красавицы. Видел рекламный образец?
— Видел.
Он спрятал спою пушку и задумался.
— Значит, ты надел его шкуру?'
— Раз она мне подошла...
— А ты "Знаешь, что он был педиком?
— Знаю...
Это вырвалось у меня само собой, и я сразу начал догадываться о масштабах предстоящего стихийного бедствия. Он тут же набросился на мой промах.
— Ага, так ты знал его живым!
— То есть?
— Значит — ты и пришил!
— Отвали: это мое личное дело.
— Нет, и мое тоже. Перед тем как смыться, этот парень припрятал больше двадцати миллионов... Мне, в общем-то, плевать на его смерть, но только если она не помешает мне найти кубышку, ясно тебе?
— Да.
— Ты случайно не знаешь, где они могут быть, эти деньги?
— Я не знал, что у него есть что-то еще, помимо счета в банке...
— Неужели?
В его руке снова появился револьвер.
— Что у тебя за привычка? — усмехнулся я.— Убери свою хлопушку, горемыка. Я не знаю ничего, ровно ничего... Но с удовольствием узнал бы. Двадцать миллионов — это, представь себе, может заинтересовать и меня.
Он упрямо помотал головой.
— Врешь. Рассказывай.
— Да я впервые слышу об этих деньгах!
— Только не надо! Ты поехал за Рапеном в Италию, выпытал его тайну, угрохал его и вернулся сюда. Что ж, неплохо сработано. Только половина этой суммы принад-
лежит мне, и я от нее не отступлюсь. Ранен был хитер; но ты парень симпатичный, на это ты его и поймпл, мерно?
Ух, и проворный оказался мужик этот Бидон1 В жизни он разбирался что надо.
— Ты угадал. Только про деньги я все-таки не знал.
— Что ты делал в Италии?
— Прятался.
Он внимательно посмотрел на меня.
— Эй, постой-ка... А ты, случайно, не тог парень, из-за которого легавые недавно подняли такой шум? Как там тебя... Капут?
Едва лишь .он* произнес это имя, как я перестал бояться.
Капут! Он назвал меня моим старым прозвищем. Это было приятно: все равно что надеть домашние тапочки после долгого хождения по городу.
По взгляду, который я на него бросил, он понял, что не ошибся. И это мигом сбило с него спесь. Пистолет в его руке задрожал.
— Убери, — проговорил я. — Не люблю я таких посредников.
Но вместо того чтобы повиноваться, он поднял ствол повыше. Маленькое черное отверстие находилось как раз на уровне моей груди. Нас разделяла только ширина стола. Если бы ему пришло в голову нажать на спусковой крючок, я получил бы сполна.
— Убери! — повторил я.
Но я знал, что он не подчинится. Только что сделанное открытие превратило его в статую. В начале встречи он позволил себе говорить со мной, как с последней шавкой, и это вызывало у него запоздалый страх.
Вдруг он высоким голосом протявкал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135