..

95. ТВИГГИ

Твигги была скромной девушкой. Она работала модельершей и не имела никаких шансов на успех.
– Да-а, – говорили подруги, разглядывая ее щупленькую фигурку, – рост сто пятьдесят, бедра циплячьи, грудью и не пахнет.
– У меня мама такая же, – оправдывалась, заливаясь слезами, Твигги. – Она хорошая, добрая.
– Ха-ха...
Подруги уходили на вернисажи, покачивая бедрами.
Между тем на рынке готового платья назревал скандал: на полках магазинов и на складах скопились горы нераспроданного женского белья и юбок.
Надо было тряхнуть покупательниц.
Собралось совещание модельеров.
Среди девушек, показывавших новые фасоны, была и Твигги.
– А что если... – сказал самый прозорливый из совещавшихся. – Я понимаю конечно, что говорю бред... Но все-таки... Что если ввести в моду этакое молодежное, неразвитое, субтильное? Юбки – мини, прическа детская, веснушки на носу...
– А как же классика: бюст, зад, линия бедра?
– На помойку классику! Бюст ни к чему, зад – побоку! Увидите – через год трансокеанский лайнер повезет нашу Твигги в Америку!
Прозорливец оказался прав. Целое десятилетие укорачивали юбки, стригли волосы, женщины худели и пеленали груди, отжимая их к животу и уплощая.
Лайнер, на котором Твигги приехала в Америку, встречала в Нью-Йоркском порту стотысячная толпа. Кстати, на этом же лайнере, говорят, ехал шведский король. На палубе он стоял рядом с модельершей.
– Кто это там рядом с Твигги? – спросил, прибежавший в порт физик-атомщик, лауреат Нобелевской премии, которому король год назад вручал диплом.
Ему никто не ответил. Толпа ревела приветствуя модельершу.

96. АЛЕКСАНДР ГРИН

Вдова писателя Грина пожаловалась в Старокрымский суд, что сосед забрал под курятник сарай, в котором хранились рукописи мужа и прирезал часть яблоневого сада, где когда-то любил гулять автор "Бегущей по волнам".
Суд от рассмотрения жалобы уклонился.
Толпы пионеров шли по улицам Старого Крыма разыскивая дом писателя, принимая их, вдова сбилась с ног. Пыль садилась на белые соседские яблони. Тогда опытный в казуистике сосед поднял вопрос о создании мемориального музея.
– Ассоль, Грей, кнехты, битенги, это так нужно детям! – сказал он и добился открытия музея Грина в городе Феодосии. Толпы схлынули.
Огорченная вдова пыталась бороться, заболела и умерла. Ее, – памятуя как она много жаловалась, – похоронили подальше от мужа.
– Алые паруса романтики шелестят над этими могилами! – любил говорить посещая с гостями кладбище один из старожилов.
Кстати, это он был соседом Гринов.

97. ВЛАС ДОРОШЕВИЧ

Где и когда появился первый журналист – неизвестно. Может быть, им был молодой дикарь, ворвавшийся в родную деревню с криком: "Они идут! Спасайся, кто может!" Может быть журналиста заслуживает Цицерон, он хотя и не писал в газеты, но заклеймил в речах взяточника Верреса и заговорщика Катилину. Журналистом несомненно стал человек, который в первой русской газете "Санх-петербурхские ведомости", написал: "Из Персиды нам сообщают..." и далее обстоятельно поведал, что в дар русскому царю через Каспийское море баржой перевезен слон, которому затем сплели из прутьев калоши, в которых "слон оный далее в столицу пошед пешком".
Писали журналисты в те времена долго и обстоятельно, точку ставить не торопились, их труд и труд литераторов лежали по разные стороны дороги.
Влас Дорошевич опрокинул все. Он жил в Одессе и писал так:

"Словно лес осыпается осенью.
Осыпается жизнь...
Умер Анри Рошфор".

Он ставил точек в двести раз больше чем запятых. Его фразы были коротки и остры, как гвозди.
У него учились все. Имя его забыто. Осталась фраза.
Еще Дорошевич занимался только тем, чем и должен заниматься журналист: он добывал удивительные новости. Когда Станиславский и Немирович Данченко пригласили английского режиссера Гордона Крэга ставить во МХАТе "Гамлета", Дорошевич сообщил, что делается в театре:
"Офелия, королева, король, – рассуждал у него Крэг, – может их вовсе нет? Один Гамлет. Декораций никаких... Или нет – дайте мне сочную ядреную декорацию. Забытое кладбище, забытые Иорики. Корову можно пустить на кладбище... А, вообще, чтоб я стал ставить эту пьесу? За кого вы меня принимаете. Пять актов человек колеблется – убить ему Клавдия или не убить. А убивает Полония. Словно устрицу съел..."
Может, журналист все это и придумал. Но он угадал – пьеса не получилась.
Влас Дорошевич был, как гора. После него снова – равнина. Развелась армия журналистов, которые не ищут удивительные новости, а занимаются какими-то странными делами. Михаила Кольцова Сталин послал в Испанию. Когда война с Франко была проиграна, Кольцова расстреляли. Корреспонденции из Испании он присылал аккуратно. Значит, не потрафил в чем-то другом: не организовал, не доставил, не устранил...
"Словно лес осыпается осенью..." Интересно, это о ком? Уж не о нас с вами?

98. ТЕАТР

Театр, как всякое зрелище, знал времена подъема и упадка. Может быть временем особого подъема был древнегреческий театр, там на сцене кипели страсти, жены травили мужей ядом, а герои гонялись друг за другом с мечами. Больших высот достигла тогда комедия. Таланту было позволено все. На вопрос:
– А что ты на это скажешь?
Артист мог поднять ногу и издать непристойный звук.
Римляне комедию не усовершенствовали, но зато трагическое подняли до больших высот. Любимым их зрелищем стали бои гладиаторов. Они скромно назывались "играми", убитых уносили, кровавые лужи тут же посыпали песком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36