- Опоздали,- невесело проговорил капитан.
- Хорошо. Пусть будет так.- Дотим взял из его рук рупор
и отдал наемничьим судам команду приблизиться друг к другу.
После того, как их борта оказались рядом, он перебросился
несколькими фразами со своими помощниками на других кораблях.
Судя по всему, они не теряли голову и знали, что делать.
Закончив разговор, Дотим отобрал десяток самых сильных аркадян,
остальным же приказал спуститься вниз.
- Сидите тихо и держите оружие в руках! - сказал он
им.- Едва я крикну "наверх!" - выбирайтесь через люки
и сразу же перепрыгивайте на ближайшую триеру. Мы сделаем так,
чтобы они оказались рядом.
По его указанию матросы приготовили всевозможные крючья, кошки и
начали привязывать к ним веревки, свободные концы которых
закреплялись на палубе. Когда они справились с этим, Дотим
подозвал отобранных наемников и дал каждому из них по крюку.
- Вы спрячетесь вот здесь, за выступом борта. Когда
какая-нибудь из триер подойдет близко, я дам знак, и вы швырнете
эти крючья. Швырнете так, чтобы они зацепились за триеру, после
чего будете подтягивать к ней наш корабль. Если финикияне
вырвутся, они пробьют нам тараном борт и оставят плескаться
прямо здесь. Не думаю, что кто-нибудь доплывет до берега. Но
если вы кинете крючья хорошо, то триера от нас не уйдет. Мы
подтянемся к ней и убьем всех, кто будет сопротивляться.
Вооруженных людей у нас раза в два больше. Все ясно?
Хмурые и сосредоточенные, наемники кивнули.
- Тогда прячьтесь. Быстро. Они уже близко.
Наемники начали устраиваться вдоль борта. Заметив, что Калхас
стоит поблизости, Дотим взял его за предплечье.
- Ты будешь рядом со мной. Положи у своих ног пращу. Когда
я отдам команду кидать крючья, бери ее и вышибай первого, кто
поднимет на триере лук. Хорошо?
- Хорошо,- сказал Калхас и почувствовал, как страшно у
него пересохло горло. Казалось, что глотку забило песком,
проглотить который было невозможно. Сморщившись, он начал тереть
горло ладонью.
- Что? - повернулся к нему Дотим.- Хочется пить? В
первый раз мне тоже хотелось. Очень. Ладно, это надо
перетерпеть. Пустяки...- Дотим расплылся в злой беззубой
улыбке и, забыв о Калхасе, повернулся к финикийским кораблям.
Приближаясь, триеры постепенно замедляли ход. Калхас уже
различал людей на высоких палубах. Их одежды поблескивали - он
не сразу понял, что это латы. Латники густо стояли вдоль бортов
и на носах кораблей. Калхас решил, что финикияне внимательно
разглядывают торговые суда, что они чувствуют подвох и
будут чрезвычайно осторожны. Подтверждая его догадку, триеры
шли все тише и тише. Весла теперь не вгрызались в воду, а всего
лишь поглаживали ее.
- Пожри их Кербер! - яростно пробормотал Дотим.- Чего
они ждут?
Однако триеры, хотя и медленно, приближались. Физиономия Дотима
начала проясняться. Он посмотрел на наемников, замерших с
крючьями в руках, и принялся оценивать расстояние до финикиян.
- Нет. Еще далеко. Еще чуть-чуть подождем.
В этот момент Калхас тронул его за плечо и произнес:
- Это свои.
- Кто? - ошарашенный, повернулся к нему Дотим.
- Свои,- уверенно повторил Калхас.
- С чего ты взял?
- Знаю.- Калхас пожал плечами.- Этого не объяснить.
Несколько мгновений Дотим внимательно смотрел в его глаза. Потом
пробубнил что-то под нос и взял в руки рупор.
С ближайшей триеры им уже что-то кричали. Вначале на
финикийском, потом на персидском, на греческом языках.
Дождавшись, когда они закончили, Дотим поднес рупор к губам и
прорычал в него:
- Зевс и Деметра!
Люди на триере зашевелились.
- Повтори еще раз! - крикнули оттуда по-гречески.
- Зевс и Деметра! - вновь рявкнул Дотим.
На триере принялись бурно обсуждать его слова. Наконец там
пришли к согласию и предложили, чтобы кто-нибудь с торговых
судов подплыл к ним на лодке.
- Ох, Зевс-Спаситель,- проворчал Дотим, но приказал
спустить лодку на воду. Хотя капитан пытался отговорить его от
такого шага, вождь наемников настоял на своем.
- Если что-то произойдет, спросите с него,- криво
усмехаясь указал он на Калхаса и полез через борт.
В люках стали показываться пастушьи головы. Капитан загонял их
обратно, но его никто не слушал: все смотрели на Калхаса: кто с
недоумением, а кто со страхом. Тот чувствовал взгляды наемников,
они так и давили на его спину. Однако Калхаса не покидало
спокойствие и уверенность. Сейчас он не гадал, сейчас он знал, а
потому его ничто не могло испугать. Даже когда Дотим поднялся на
палубу триеры, когда его взяли в плотное кольцо латные воины и
долго не выпускали оттуда, он не волновался. Он терпеливо ждал.
И нисколько не удивился, когда у борта финикийской триеры опять
появился Дотим.
- Свои! Свои! Корабли Эвмена! Слава богам!
* * *
Всю дорогу Калхас чувствовал в себе двух людей. Один был
знакомым и привычным. Он боялся, если надо было бояться, скучал,
если было скучно, и с любопытством разглядывал все новое. Но
рядом с ним присутствовал другой - незнакомый, хотя Калхас и не
мог сказать: "чужой". Этот незнакомец только угадывался
раньше, когда Калхас поражал собеседников своей
проницательностью. Кто-то овладевал его губами и произносил
именно те слова, что было нужно произнести. Теперь же этот
"кто-то" оказался рядом, он сидел прямо у сердца,
посреди груди. Если внешние события отвлекали Калхаса, он
забывал о нем. Но стоило задуматься, или остаться в одиночестве,
как он физически начинал ощущать присутствие чужака. Какая-то
часть тела пастуха онемела, отделилась и теперь внимательно
взирала на мысли и желания хозяина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50