краболовы сразу
взвапливают и продолжают работу с удвоенной энергией. Снова стрельба -
толпа от костра отхлынула, и теперь виден Брык, он прислонился к откосу
обрыва и довольно метко выбивает нападающих, а мне на эту меткость и
полюбоваться недосуг, мне б до плота добраться. Добрался, лук схватил и
сразу одну стрелу в нападающую группу сунул - мимо, но прыти у них
поубавилось. Краболовы у костра поняли, наконец, что к чему и резво
карабкаются обратно, цепляясь за торчащие из кручи сосновые корни. Андрей
тоже свою пушку вытащил и палит, сидя на песке - встать не может,
наверное, но ни в кого не попадает. Чисимет орет:
- С обрыва они нас как мух перебьют, эй, вы, держите край на прицеле,
хватит шуму! Плот на глубину, живо!
Берег уже полностью очищен, только штук десять или семь побитых и
недопобитых агрессоров валяется на песке. Андрей оклемался, по колено в
воде стоит и обводит обрыв соколиным взором, а Ларбо, все остальное куда
подальше послав, хлопочет вокруг Анлен, она то ли в обмороке, то ли
придушили ее немного - лежит без никаких движений, и личико задумчивое. Ар
растерял весь свой аристократический вид, помятый да потрепанный, даже
благородные седины песком пересыпаны, толкает комплекс со всей возможной
спешностью. Я забираю у Андрея пистолет - в нем, судя по индикатору, три
патрона осталось - и распоряжаюсь:
- Эгей, мясо-то, какое не потоптано, тоже заберите, не зря же
воевали!
Изредка на краю обрыва на фоне сосен и неба происходит какое-то
движение, и тогда я или Брык посылаем туда пули. После одного выстрела там
раздается даже вскрик, но никакого трофея не валится. Чисимет, который
мародерствует на поле битвы, выбирает напоследок наиболее внешне
невредимого краболова и тащит его на плот, а Ларбо параллельным курсом со
всей возможной нежностью волокет Анлен. Краболов, сообразив, куда его
несут, начинает дергаться и пихаться связанными руками, но Чисимет
притягивает ему их к ногам и в таком виде укладывает на корявый помост
между понтонами. Я по-прежнему держу берег под прицелом, а работоспособная
часть команды выпихивает "Анарлаана" на более-менее глубокое место, где
нас подхватывает течение.
Опосля трудов ратных личный состав отдыхает в разного рода вариантах
горизонтального положения, и я командую, а вернее, командирским голосом
констатирую факт общего привала при необходимом минимуме наблюдения за
волной и берегами - речка опять поширела сильно. Чисимет легонько пихает
меня и показывает на пленника - надо допрос делать, в годы работы у Куна
мы наловчились к таким вещам.
Итак, на глазах у "языка" Чисимет разминает и шевелит пальцы. Я
вытаскиваю набор инструментов из комплекта при плотике, и раскрываю его.
Там всякие пилы, стамески, коловорот с зубчатым колесом, все
никелированное, блестит и сияет. Я весь этот инструментарий перебираю,
примеряя к разным частым тела пленного, а Андрей с Брыком молчат, но
глядят с явным отвращением - это даже хорошо. Ран у краболова вообще нету
- ему Чисимет не очень удачно рукояткой меча заехал, не в висок, как
полагается, а в скользячку, повезло лупоглазому. Но он себя везучим явно
не считает: Чисимет, плотоядно улыбаясь, ощупывает ребра, потом берется за
шею и нащупывает место помягче да поприхватистей. Затем спрашивает, как бы
в задумчивости:
- А он у нас не помрет, пока разговоры разговаривать будем?
Ларбо безмятежно отзывается:
- Помрет - так воскресим до поры. Он у нас еще на передних лапках по
воде побегает!
Краболов уже дошел или, в крайнем случае, уже на подходе, к нужному
состоянию. А для ускорения процесса Чисимет свечку зажег и струйку дыма
пленному в лицо направил. Это только называется свечка, а вообще -
трубочка деревянная с дырочкой в боку, внутри смесь трав разнообразных и
горит весьма интенсивно. Я отворачиваюсь, чтобы не нанюхаться, а языку
деваться некуда. Андрей с Брыком все еще считают нас за палачей-садистов,
начинают бурчать, но я им по-русски приказываю молчать и делать вид, что
тоже мечтают принять участие в работе. Вид, правда, не получается, но и
так все идет неплохо. Чисимет уже непосредственно к пленному обращается:
- Ну, так ты сразу говорить будешь, или сначала мы поговорим? - и
демонстративно шевелит пальцами: артист в своем роде. Краболов
предпочитает говорить сам и сразу, наших аргументов не дожидаясь, что и
требовалось доказать. Я его предупреждаю только, что отвечать лишь на
вопросы, а лирику типа "жить хочу" на потом приберечь. Связанная, еще не
оклемавшаяся после контузии, напуганная и окуренная дымом высокая
договаривающаяся сторона выражает согласие, и допрос начат.
Долго разговор идет. Уже и якорь бросили, уже Анлен в себя пришла, а
все беседу веду. Ситуевина больно забавная из его рассказов проявляется,
хоть топись, хоть вешайся, хоть так помирай. Итак, напавшая на нас
компания подчиняется некоему Властелину, без указания цвета, Властелин и
все. Как и полагается уважающему себя претенденту на мировое господство,
он себе в горах замок выстроил, армию собрал и принялся за разбой. Вся
равнина - потом оказывается, что все же не вся - принадлежит ему, это на
левом, западном, берегу, а сколько владения идут собственно на запад, так
это неизвестно. А на правом берегу находится мощное государство, с запада
оно ограничено нашей рекой и небольшим плацдармом на левом берегу, с
востока - этой же рекой, в горах уже на юг развернувшейся, с юга - болота
и с севера - горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131