Но он не спит, глядит в сторону эльфов, которые все
своей книгой натешиться не могут, и осторожно выпытывает у меня, что там
такое. Рассказываю, он внимательно слушает, потом принимается рассуждать
вслух:
- А может, и зря мы с ними связались. Тебя-то я не боюсь, а вот их
опасаюсь. Кто поймет, к чему они клонят, вот коридоры эти подземные - ведь
знают про них все, а тайну состроили, вслепую ведут. Слушай, а может их
того, а? Я тут посмотрел, по щелям световым наверх выползти вполне можно,
а они наверняка не пустят. Подведут нас под какой-нибудь камень, или,
может, дверь есть, которую кровью открывать надо - я про такие штуки
знаю... Клятва клятвой, но ведь ты сам говоришь - не такие они какие-то,
могут и на нее наплевать ради своей мысли. Ну так как?
- Нет, - говорю. - Я и сам на них руки не подниму, да и тебе не дам,
насколько смогу. А почему - поймешь сам, а не поймешь - ладно. И вот что
еще, Пахан уважаемый. То, с чем ты к Другу идешь, ни тебе, ни твоему
народу пользы не принесет. Мне можешь не верить, но это в точности так. И
еще - твое предложение недавнее дальше меня не пойдет, но и не забуду я
его, учти!
Пауза. Пахан отворачивается и принимается засыпать, а я слушаю, как
сопит рядом Паханенок. Наверняка он сейчас все внимательно выслушал, учел
и завтра будет получать новые директивы. Ладно бы завтра, а ну как во сне
сейчас удушит? Подумав, я решаю, что не удушит, и отхожу ко сну, а
проснувшись - сам, без побудки - прежде всего гляжу на эльфов - живы ли.
Живы, спят и ухом не ведут, хотя из щели уже свет виден. Я снова пытаюсь
разобрать, глядя вверх, насколько глубоко мы находимся, но толку никакого.
Сзади подходит Граф - чутко, однако, спал.
- Ну как, увидел что-нибудь?
- Ага. Ветерок, дождик небольшой, грибы на поляне растут, и озеро за
деревьями плещется.
Граф улыбается и отходит к своей кучке, а я от нечего делать сажусь
листать "синюю книгу", по-прежнему ничего не понимая. Снова эльф подходит,
на этот раз Хворый. Он дружелюбно мне улыбается и говорит без всяких
вступлений:
- Алек, скажи, тебя орки не раздражают? Ведь ты с ними, как я понял,
имел дело уже, знаешь, что каждую секунду можно нож в спину получить.
Мы-то связаны клятвой, до первого их предательства, но я боюсь, что для
нас оно окажется и последним. А у тебя руки свободные...
Так. Не один Пахан такой умный оказался. Нет уж, дудки.
- А мне какое дело? Я вырос среди мертвого железа своего острова и не
смогу вас понять!
Хворый качает своей красивой головой и идет поднимать своих сородичей
и, так сказать, сородичей наоборот. Пока в молчании сгладывается почти
невесомый завтрак, я размышляю над сложившейся ситуацией. Конечно, орк
есть орк, даже если он с десяток поколений под черным хозяином не ходил. В
здешних местах они без узды, пожалуй, и подольше жили, но генетика и
обычаи все равно влияют, так что совсем неудивительна та легкость, с
которой Пахан взялся ликвидировать подозрительных попутчиков, да и лишние
рты к тому же. Хотя тут даже не кровожадность роль сыграла, а трезвый
расчет, не обремененный излишком совести. Вот Паханенок - тот другое дело.
Он пошел бы на мокрое ради самого процесса, из чистого удовольствия, если
бы не боялся, не трусил. Может, я на него и напраслину возвожу, но
впечатление именно такое. Но вот что эльфов на мысль о такой грязной
операции толкнуло, да еще с клятвопреступлением граничащей? Неужели эти
двое им кажутся настолько опасными, настолько невмоготу мешающими? Итого
получаются два мини-блока, которые в любую минуту могут сцепиться не на
жизнь, а на смерть, и я между ними, ни рыба ни мясо этакое. Что тут делать
- ума не приложу!
Прикладывание ума на ходу не очень получается, опять уже порядком
надоевший подземный ход и слабый ветерок в лицо. Паханенок замечает, ни к
кому особо не обращаясь:
- Еды мало, а воды совсем нет.
- Ничего страшного, - успокаивает Хворый. - Мы в такое место идем,
где всего хватит.
- Это куда же?
- Не бойся, не пропустишь.
Дорога потихоньку меняется. Перекрестки все чаще, в стенах начинают
появляться боковые окна. Я в одно заглянул - темень беспросветная, щелкнул
языком - эхо с минуту гуляло. Где-то часа через четыре коридор обрывается
в куполе размером поменьше того, что до сих пор я видел, опять со щелями в
потолке. Их явно недостаточно, полумрак стоит. Ход выходит в зал на высоте
вертикальной части стены - то есть метра три до пола и столько же до
начала закругления свода. Вперед ведет дорожка из тех же каменных плит,
каждая на свою колонну опирается. Посреди зала, пересекая его по диаметру,
течет быстрая речушка, дорожка через нее перекинута мостом, от него к
каждому берегу сделаны ступенчатые спуски, а дальше дорожка раздваивается
и опять уходит в туннели. На земле, а вернее на песке у воды лежат три
остова, когда-то это были лодки, а теперь только скелеты посеревшие. Эльфы
трогаются вперед, идут гуськом, на развилке Хворый не колеблясь
сворачивает влево. Новый тоннель значительно отличается от тех, что
раньше. Потолок уже не полукруглый, а плоский, световые щели исчезли. Зато
есть вкрапленные в панели стен небольшие, с пол-кулака камешки, которые
светятся очень неярким светом, но их много, и коридор освещен неплохо.
Ряды световых камешков уходят вдаль двумя линиями и сливаются в туманное
сияние впереди, и мы идем еще часа три, и затем - большой перекресток,
целый узел подземных дорог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131