Но немедленно
же происходит добровольное сокращение и исправление этого
недостатка согласно с видами направляющей силы. От нее зависит
приводить в большее или меньшее движение пружину сокращающего
механизма: стоит только расширить в известном смысле толкование
преподаваемого учения. Те, кому это толкование придется не по вкусу,
сами без всяких дальнейших осложнений покинуть масонство и таким
образом добровольно сократят число не подходящих членов масонского
братства. На практике так оно и есть, и число таких добровольно
выбывающих адептов на первой стадии масонской вербовки обыкновенно
весьма значительно.
Подбираются в масонство главным образом люди честолюбивые,
недовольные и недисциплинированные; их честолюбие, недовольство,
неуравновешенность и недисциплинированность коварные руководители
выдают в их глазах за благородный "философский и прогрессивный дух",
освобождая этим их самоуверенность от всякого сдерживающего начала
в смысле стыда. Таким путем во Франции образовалось могущественное
полчище для борьбы против католицизма.
По мере того, как производилось извращение умов влиятельных
непосвященных центров, получилась возможность усилить
распространение и более рискованных принципов, заключенных в
тайниках масонских уставов. Так дело шло шаг за шагом медленно, но
верно, не раздражая общественного мнения и мало-помалу раскрывая
сокровенную суть масонского учения внутри лож, соразмеряя это с
полученными результатами вне их. Когда терпеливая эта тактика дала
наконец свои результаты, настала пора освободит масонство от одного
из его покровов и объявить масонские ложи явными собраниями
сторонников "прогресса и обновления". Во Франции масонские статуты
в свое время (1747 году) гласили: "масонство есть общество людей,
чтущих Бога, Великого Строителя вселенной, и верных своему монарху...
Масонам запрещается заниматься политикой... Они обязаны уважать
всякую веру". Писатели, вроде бр. де ла Тирс, защищали масонство от
обвинений пап и восхваляли добродетели масонов, говоря: "представьте
себе человека, боящегося Бога, верного своему государю - вот масон, вот
все его тайны. Уклоняющийся от своей религии не масон, а узурпатор". В
масонстве действительно были люди, подходившие под это описание, но
были и другие, подобрать которых позаботились вслед за ними. Во имя
"терпимости" заставляли их уживаться вместе в расчете со временем
заменит первых вторыми. Очевидно это и удалось, ибо 14 сентября 1877
года масонство внезапно отвергло своего Великого Строителя и объявило
себя врагом Его церкви. Теперешние масоны во Франции уже пишут
откровенно: "масонство есть антицерковь, церковь ереси". "Между
масонством и церковью идет борьба не на жизнь, а на смерть". Но
наибольшим доказательством сорванной наконец с масонов ими самими
личины служит речь бр. Дельпеш, произнесенная им на банкете
масонского конвента в 1902 году. Вот она:
"Торжество Галилеянина (sic) продолжалось двадцать веков; ныне
и Ему настала очередь сгинуть. Таинственный голос, некогда
возвещавший на горах Эпира смерть великого пана, ныне снова
возвещает конец Бога, обманувшего своих последователей (Dieu -
trompeur). Он обещал верующим в Него царство справедливости и мира;
долго поддерживалось это заблуждение. Но ныне исчезает этот Бог. Он
уходит в предание веков вслед за божествами Индии, Египта, Греции и
Рима. Франкмасоны! Мне приятно здесь отметить, что мы не
беспричастны к этой гибели лжепророков. С того дня, как образовалось
масонское сообщество, римская церковь, основанная на галилейском
мифе, стала быстро приходит в упадок. С политической точки зрения
масоны часто менялись, но во все времена они были верны своему
основному лозунгу: "Долой суеверия! Долой фанатизм!" .
В этой тягостной для христианского сердца речи мы имеем
разительный последний этап, к которому приведены масоны от
исходного так сказать пункта первоначальных лицемерных ламентаций;
можно, кажется, отсюда убедиться в необычайном коварстве
направляющей масонство силы. Впервые масонство раскрыло свои
карты и явилось тем, что оно есть теперь, под победные клики
революции 1793 года; при первой империи оно стало "военным"; при
реставрации оно вновь обернулось скромным обществом людей,
"боящихся Бога и верных своему государю", хотя одновременно с этим
подготовляло сначала революцию 1830 года, а затем республику 1848
года.
Во имя чего же теперь ведется посредством масонства борьба с
христианством? Как оно ни странно, но лозунгом этой борьбы
является... веротерпимость. Веротерпимость призывается как
священное качало конечно с той целью, чтобы не только само
масонство было бы допущено в христианских странах, но и чтобы
проповедью сектантских и часто изуверских учений подорвать уважение
к религии вообще, развратит самую душу христианского народа, а когда
это достигнуто, вдруг начать проповедовать нетерпимость к
"Галилеянину".
Всего этого не мог бы разумеется разоблачить Копен-Альбанселли,
на подлинных показаниях которого основаны все предыдущие
рассуждения, если бы он сам не был завлечен наравне со столькими ему
подобными в этот водоворот безумия, если бы он сам не был тут
некоторое время действующим лицом и вместе с тем жертвою.
"Во время моего пребывание в масонстве, - говорит Копен-
Альбанселли, - фанатизм адептов принял для пользы дела особый
оттенок: они не выступали ни против какой религии - это было бы
неосторожно в то время;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139