Где Валимар, жемчужина вселенной?
Где, Тирион, твои колокола?..
Остыло, умерло, оставлено остыть.
И Боги, не допив прощальной чаши,
Ушли , и позабыты в мире нашем:
Таков их выбор - "быть или не быть".
Теперь скажи, мой друг, мой добрый гость,
Кто назовется странником вернее?
Ты, чьи пути извилисты, как змеи,
Душа тоской изъедена насквозь?
Иль я, о мире знающий одно -
Как бьется сердце и восходит солнце,
Каков мой путь и где он оборвется,
И долог ли - мне знать не суждено...
Ты видишь путь и правишь кораблем;
Я вижу свет, но остров в небе тает,
А Вайре паутиной оплетает
Чертоги, что обширней с каждым днем.
Елена Перцуленко
МЕНЕСТРЕЛЬ - 3
Отложи свои книги, уже догорели
На столе твоем свечи янтарного цвета.
В лабиринтах дворца разыщи менестреля,
Он так весел, так пьян, он бросает монеты
И его ты отыщешь в обьятиях девы -
Неизвестно - служанки ль, самой королевы...
Менестрелю большого различия нету...
Отложи острый меч и тяжелые стрелы,
Позабудь свою гордость и доброе имя
И отправься по свету путем менестреля -
Пусть изменится все пред очами твоими
И мудрей твоих книг будет голос свирели.
Полбокала вина, корка черного хлеба,
Изумрудные травы в твоем изголовье...
И в серебряный час на рассветное небо
Поднимается солнце, и голосу крови
Невозможно противиться... В странствиях дальних
Неизменно один, неизменно печален,
Ты свой путь проведешь, ничего не оставишь...
И однажды в серебряной дымке растаешь.
Сердце - капле огня, голос - ветру подаришь,
Рук тепло - ледникам... Ни о чем не жалеешь,
Не узнаешь как много по свету развеешь,
Не заметишь, себе ничего не оставишь,
Не услышишь, чей голос звенит в тростниках,
Не увидишь, чей след на ночных облаках...
Так оставь свои книги, уже догорели
На столе твоем свечи. Проходит эпоха,
Стынет пепел в камине... Мы жили неплохо,
Пусть нелепо и горько... Зови менестреля.
Пусть потонут сегодня в серебряной чаше
Наши долгие лета и горести наши.
На мече твоем ржавчина, книги истлели...
Видишь, солнце восходит. Зови менестреля.
Елена Перцуленко
НАМО
(Из книги Кирмен)
Что привидится в чаше пьяной?
Пей, молчи, опусти ресницы,
Чтоб не видеть во тьме медвяной
Обожженные тьмой глазницы.
Виночерпий вина мне налил,
Турмалиновый кубок тяжек...
Но вино ли в руках, вина ли,
Виноградная кровь расскажет.
Молчаливы и немы слуги.
Намо знает, Мандос рассудит...
Опускают глаза в испуге
Все под взглядом Владыки Судеб...
Тесно стало в моих чертогах
Ясноглазым и ясноликим.
А придет еще много, много
Исходящих в предсмертном крике...
Несса пляшет, раскинув руки...
Что расскажут на Тол-Эрессе?
"В Валимаре - ни зла, ни муки,
Ни печали..." Ах, Несса, Несса...
Тяжко путаться в паутине,
Заплутали в тенетах тени.
Срок настанет и кровь остынет,
И застынет в ладонях время.
Нынче горькое помнить странно.
Позабудется - соберу ли?
Кровью полнится кубок пьяный,
Славят воинов. На пиру ли?
Улыбается Варда: "Жестоко?"
Кубок треснул, порезав руку...
Это время течет к истоку,
Это чаша пошла по кругу.
Елена Перцуленко
* * *
(Из книги Кирмен)
Город мой светел и дивно украшен,
В век предначальный построен,
Замкнут в кольцо белокаменных башен,
К небу стремишься главою.
Вечно стопы твои море целует
То ласково, то сурово.
Именем древним тебя назову я,
Именем бога морского.
Знал ты и радость, и черное горе,
Кровь под твоими камнями.
Ты помнишь явившихся из-за моря
И звавших себя царями.
Те были с богами своими в ссоре
И наших богов не щадили.
Не слишком любило их наше море
И мы их не слишком любили.
Немало трупов в белой одежде
Море о камни било.
И мир не остался таким, как прежде,
И небеса изменились.
То было внове под небесами,
Ты, город мой, содрогнулся -
Корабль с серебристыми парусами
Впервые назад не вернулся.
Пришельцы права утверждали мечами,
Им город сделался тесен,
Наполнились улицы их голосами
И звуками грубых песен.
Мы, как из гнезда разоренного птицы,
Спешили, тебя оставив.
Пришельцы назвали тебя столицей,
Твое совершенство исправив.
Древнее имя тебе сменили,
Новым назвали словом,
И втихомолку камнями разбили
Статую бога морского.
С тех пор не знал твой народ удачи,
Нас оставалось мало.
Рвались паруса и ломались мачты,
Волна корабли разбивала.
Напрасно бросали мы в воду каменья,
Прося удачи в дорогу...
Так узнали мы цену забвенья
Камнями разбитого бога.
Ты оказался предателем тоже,
Словно в укор предавшим.
Дивный твой лик становился похожим
На Нолдор, тебя укравших.
Стал походить ты на тень Тириона,
Нас позабывши скоро.
Бились на башнях высоких знамена
С серой Звездой Феанора.
Мы пробирались к тебе ночами -
Коснуться родного камня.
Нолдор насмешками нас встречали
И звали нас дикарями,
Странной речи и странной одежде
Высокомерно дивились...
Но мир не остался таким, как прежде,
И небеса изменились.
Века прокатились. Взошла и погасла
Звезда драгоценной Эленны,
Распались союзы, истлели богатства,
Рассыпались древние стены,
Царства былые смешались с землею,
Царей расклевали птицы...
Лишь ты стоишь, и волне за волною
Вечно о камень биться.
Елена Перцуленко
* * *
(Из книги Кирмен)
Слышали ль вести, что ветер разносит листве,
Вести, которыми птицы изранили нежные горла,
Вести, которыми полнится лес, от корней до вершин,
От темных корней, что целует багровое пламя,
До тонких ветвей, что купаются в лунном сиянье,
Слышали ль вести, которыми полнится лес?
Выводок лис чернобурых в лесу появился,
Лет сто или двести не видел никто
В наших краях чернобурого лиса,
Разве что кроме того,
Что ночами сбегает с пологих ступеней дворца,
Чтобы скрыться во тьме,
Если на небе нету луны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10