- А почему всем? - спросил Уоллес. - Только Халлерту.
- Как же вы поступили бы?
- Я отправился бы к мэру города и достаточно убедительно заявил, что
наша группа солдат-наемников путешествует в поисках работы, по дороге в
его замечательный город захватила одного Лоялиста и любезно передает его в
руки досточтимого мэра, чтобы он смог получить полагающуюся награду.
- Вы бы пожертвовали Халлертом?
Уоллес зловеще улыбнулся:
- Когда одна ваша нога попадает в капкан, Макинтайр, и вы слышите,
что гончие уже скоро настигнут вас, а вы не можете открыть замок, то
единственно верным решением будет отрезать ногу и уползти прочь. Когда нет
времени, да и просто нет другого выхода, будет ли это честно по отношению
к ноге?
Молча Макинтайр смотрел на уходящую назад дорогу, размышляя о том,
что же формировало характер у этого человека, что лишило его всяческих
следов человечности. Они родились на одной планете, от родителей земного
происхождения, но, подумал Макинтайр, если сравнить короткие сильные
пальцы контрабандиста с его собственными, тонкими и длинными пальцами
скульптора, между ними было такое различие, как будто они происходили от
существ из различных галактик.
Переход через горы отнял три полных дня, и Макинтайр полностью
сосредоточился на огромной физической нагрузке, задаваемой тяжелым и
утомительным переходом, ему было вовсе не до размышлений об Уоллесе. Для
теорий просто не оставалось времени.
По мере того как они поднимались в горы, погода становилась все хуже
и хуже. Резко похолодало. Макинтайр был очень чувствителен к холоду и
страдал от него, как, впрочем, и остальные члены группы. Уоллес, с его
продубленной кожей, казалось, не замечал жуткого холода.
Они уже давно пересели из нанятого грузовика в грузовик, который в
составе колонны под усиленным конвоем перевозил продовольствие для
восточных провинций страны. Уоллес договорился с начальником конвоя, что
они будут работать и помогать солдатам в обмен на продовольствие.
Каждый вечер они останавливались на ночлег, помогая разбивать
палатки, возились с кострами. Уоллес, очевидно, терпеливо сдерживал себя,
наблюдая как бывший скульптор и бывший профессор с самыми благими
намерениями и невинным видом стараются быть похожими на прожженных
солдат-наемников.
Один из водителей грузовиков в первую же ночь страшно развеселился,
наблюдая, как Халлерт и Макинтайр устанавливали палатку. Он долго стоял
над ними, улыбался, а затем добродушно хмыкнул:
- Не удивительно, что вы пересекаете страну в поисках работы.
Макинтайр поднял на него глаза и спросил:
- О чем это вы?
- Я сказал: неудивительно, что вы без работы. Если вы двое так
устанавливаете палатку, а ваши товарищи, видимо, и того хуже, то вы -
самая паршивая компания солдат-наемников по эту сторону Голубого Океана.
Внезапная ярость охватила Макинтайра. Не сдержавшись и даже не успев
подумать о последствиях своих действий, он поднял кулак и с силой двинул
им водителя в челюсть. От удара хрустнул один из суставов, и острая боль
пронзила руку скульптора. Водитель от неожиданности покачнулся, хотя удар
был не очень сильным, ему приходилось выдерживать и не такие, и
замахнулся, чтобы дать сдачи. Дрожа от напряжения, Макинтайр приготовился
отразить его удар.
Уоллес подскочил к ним и сгреб разъяренного водителя в охапку:
- Ну, ну, парень, остынь. За такие слова я тоже могу добавить тебе, -
и он потащил его к грузовикам.
Через некоторое время, вернувшись, Уоллес спросил Макинтайра:
- Чем он вас так задел?
- Ему не понравилось, как мы ставили палатку, и тогда он оскорбил
нас. - Макинтайр взглянул на свою руку. Сустав среднего пальца быстро
напухал, а вся рука онемела. - Я впервые ударил человека, - сказал он, - и
не остановился, чтобы подумать. Я просто размахнулся и ударил.
Он осторожно потер руку.
- Однако, - продолжил он, - я должен был так поступить. Настоящий
наемник не простил бы водителю такие оскорбления.
Уоллес расплылся в улыбке, и Макинтайру показалось, что в ней
просквозило дружелюбие.
- Вы знаете, - сказал Уоллес, - мне кажется, вы кое-что поняли.

7
Остаток путешествия через горы прошел без особых происшествий, и
Макинтайр почувствовал резкое облегчение, когда чуть позже полудня
четырнадцатого числа они спустились с холмов Вебстера, которые окаймляли
восточную границу гор, разделяющих континент, и распрощались с караваном.
Они были в пути уже пять дней. Грязные, оборванные, небритые они даже
отдаленно не напоминали тех изнеженных работников искусства, которые
покинули Мэйнард-Сити ранним утром девятого числа.
Теперь они очутились на равнинах провинции Вебстер - промышленного
центра материка, в четырехстах милях от космопорта Дилларда. Маршрут,
составленный Уоллесом, пролегал в обход ее столицы, города Вебстер. Именно
в Вебстере родился и вырос Клод Ламли, именно отсюда он шагнул к власти.
Сначала его выбрали представителем в Ассамблее, а затем он узурпировал
власть.
И в Вебстере антилоялистские настроения были особенно сильны. Только
безумный фанатик мог рискнуть пройти через этот город.
Группа сделала крюк на попутных машинах к северо-западу и вышла к
маленькому речному городку, где они могли попытаться сесть на судно,
идущее вниз по реке. До Лорриса было тридцать миль, и группа добралась к
нему около полуночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12