– Слушайте меня внимательно, Рикен, – сказал комиссар. – При существующем положении дел я не хотел бы вас арестовывать. С другой стороны, полагаю, вам не очень по душе ночевать сегодня на улице Сен-Шарль.
– Я просто не смог бы.
– У вас нет денег, но я не хочу, чтобы вы бродили снова по Парижу в поисках друга, у которого можно взять взаймы.
– Как вы собираетесь со мной поступить?
– Инспектор Жанвье сейчас отведет вас в скромный отель на острове Сен-Луи. Вы можете попросить, чтобы вам принесли в номер еду. По дороге зайдите в какую-нибудь лавку и купите себе мыло, бритву и зубную щетку.
Комиссар выразительно взглянул на Жанвье.
– Желательно, чтобы вы никуда не выходили. Впрочем, предупреждаю вас: если вы выйдете…
– За мной будет хвост. Я понял… Я невиновен…
– Вы это уже говорили.
– Вы мне не верите?
– Это не входит в мои профессиональные обязанности. Доброй ночи.
Оставшись один, Мегрэ несколько минут ходил по кабинету, иногда останавливался у окна. Потом снял трубку и предупредил жену, что не вернется к ужину.
Четверть часа спустя он уже был в метро и вышел на станции «Бир-Акем». Дверь ему открыл Лапуэнт.
Запах формалина еще не выветрился. Лурти, сидя в единственном кресле, курил сигару.
– Хотите присесть, шеф?
– Спасибо. Ничего нового не обнаружили?
– Фотографии… Вот Рикены вместе на пляже. А это – у своей машины.
Софи была недурна собой. Выражение лица – капризное, как это принято у современных девушек. На улице ее было бы не отличить от тысячи сверстниц, которые одевались и вели себя на один лад.
– Нашли вино, алкоголь?
– Остатки виски на дне бутылки.
Простой старый шкаф, такой же сундук и стулья, но белая матовая краска, контрастировавшая с черным полом и красными стенами, придавала им оригинальность.
Мегрэ, не сняв шляпы, с трубкой во рту открывал двери, ящики. Одежды мало. Всего три ярких недорогих платья, несколько пар брюк, свитера с высоким воротом.
Рядом с ванной – кухонька, размером не больше стенного шкафа, с газовой плиткой и маленьким холодильником, а в нем бутылка минеральной воды, немного масла, три яйца и котлета в соусе.
Ни одежда, ни кухня, ни ванная, где было разбросано белье, не отличались чистотой.
– Никто не звонил?
– При нас никто.
Сообщение об убийстве, вероятно, уже появилось в газетах или появится с минуты на минуту.
– Лурти, пойди перехвати чего-нибудь, потом возвращайся и устраивайся поудобнее. Тебе понятно, старина?
– Понятно, шеф. Мне можно тут вздремнуть?
Мегрэ и Лапуэнт пошли пешком к ресторану «У старого виноградаря».
– Вы его арестовали? – спросил Лапуэнт.
– Нет. Торранс отвел его в отель «Аист» на острове Сен-Луи.
Не впервые они помещали туда человека, которого не хотели выпускать из виду.
– Вы думаете, что он – убийца?
– Он слишком умен и одновременно слишком глуп, чтобы на это пойти. С другой стороны…
Мегрэ не находил нужных слов. Редко бывало, чтобы комиссар испытывал к кому-нибудь такой интерес, как к этому Рикену. На первый взгляд, это был молодой честолюбец, каких в Париже немало. Несбывшиеся мечты о будущем? Но ведь ему только двадцать пять. Многие знаменитости в его возрасте еще прозябали в нищете.
– Будь я его отцом…
Что бы он сделал с таким сыном, как Фрэнсис Рикен? Попытался бы обуздать его, направить на путь истинный?
Мегрэ понимал, что ему следовало пойти повидать отца Рикена на Монмартре, если только тот, прочитав об убийстве в газетах, сам не явится на набережную Орфевр.
Лапуэнту, который молча шел, рядом с комиссаром, не больше двадцати пяти. Мегрэ мысленно сравнивал этих двух молодых людей.
Незаметно они подошли к ресторану.
Время аперитива, а тем более ужина, еще не наступило, и поэтому в зале были только двое. По одну сторону стойки, взобравшись на высокий табурет, сидела женщина и тянула через соломинку желтый напиток, по другую – сидел хозяин и читал газету.
Лампочки, излучавшие розовый свет, бар для бокалов и рюмок, крепившийся винтами, массивные столы, покрытые клетчатыми скатертями, стены, на две трети облицованные темным деревом.
Войдя первым и увидев человека с газетой, Мегрэ нахмурил брови, словно пытаясь что-то вспомнить.
Хозяин тоже поднял голову, но ему достаточно было мгновения, чтобы узнать комиссара.
– Вот так совпадение! – заметил он, комкая свежую газету. – А я как раз сейчас читал, что вам поручено расследование… – и, повернувшись к девице, сказал: – Фернанда, могу тебе представить комиссара Мегрэ. Садитесь, господин комиссар. Что вам предложить?
– А я и не знал, что вы стали хозяином ресторана.
– Когда начинаешь стареть…
И правда, Боб Мандий был примерно ровесником Мегрэ. Когда-то его имя было весьма популярным. Почти каждый месяц он выкидывал какой-нибудь трюк – то прыгал с парашютом на самую середину площади Согласия и приземлялся в нескольких метрах от обелиска, то на ходу пересаживался с мчавшейся галопом, лошади в гоночный автомобиль.
После тщетных попыток стать актером он сделался одним из знаменитейших каскадеров в кино. Трудно сосчитать, сколько раз он становился жертвой несчастных случаев. Все его тело, вероятно, покрыто шрамами.
Он сохранял прежнее изящество, элегантность. Правда, в его манерах чувствовалось некоторое напряжение, из-за которого движения казались слегка неестественными, как у автомата. Лицо же было даже чересчур гладким, со слишком правильными чертами, что, конечно, свидетельствовало о перенесенной пластической операции.
– Виски?
– Пиво.
– И вам тоже, молодой человек?
Лапуэнту явно не понравилось, что его так назвали.
– Видите ли, господин Мегрэ, я остепенился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35