Мегрэ достал из кармана бумажник, тот самый, который Фрэнсис вытащил у него на площадке автобуса, достал две десятифранковые купюры.
– Это – чтобы перекусить и добраться до квартала Гренель. Кто-нибудь из друзей даст вам взаймы немного денег, чтобы вы как можно скорее привели себя в порядок. Должен вам сообщить, что послана телеграмма в Конкарно родителям вашей жены и ее отец вечером будет в Парнасе. Не знаю, захочет ли он встретиться с вами. Я разговаривал с ним по телефону, но, похоже, он собирается перевезти тело дочери в Бретань.
Рикен больше не говорил, что уходит. Он пытался понять.
– Конечно, вы муж, вам и решать.
– А что вы посоветуете?
– Похороны стоят дорого. Не думаю, что потом у вас будет время часто ходить на кладбище. И если семья хочет…
– Мне нужно подумать.
Мегрэ открыл дверцу стенного шкафа, где всегда была в запасе бутылка коньяка и рюмка – он не раз убеждался, что такая предусмотрительность часто оказывается кстати.
Он налил одну рюмку и протянул ее молодому человеку.
– Выпейте.
– А вы?
– Мне не хочется.
Френсис залпом выпил коньяк.
– Зачем вы мне даете спиртное?
– Чтобы придать вам сил.
– Полагаю, что за мной будут следить?
– Нет. Только скажите, где вас можно будет найти. Вы думаете вернуться на улицу Сен-Шарль?
– А куда мне еще идти?
– Там находится один из моих инспекторов. Кстати, вчера вечером дважды звонили по телефону, он снимал трубку, и оба раза ему не отвечали.
– Это не я, поскольку…
– Я не спрашиваю, вы это или не вы. Кто-то звонил вам домой. Кто-то, наверное, не читал газет. Вам не случалось подходить к телефону, а в ответ слышать дыхание?
– Вы что-то имеете в виду?
– Предположим, кто-то считал, что вас нет дома, и хотел поговорить с Софи.
– Опять? Что они там наговорили, те, кого вы расспрашивали вчера и сегодня? Какие грязные сплетни вы…
– Один вопрос, Фрэнсис.
Рикен вздрогнул, услышав такое обращение.
– Что вы сделали год назад, узнав, что Софи беременна?
– Она никогда не была беременна.
– Готов медицинский отчет, Жанвье?
– Вот он, шеф, Делапланк только что принес. Мегрэ пробежал его глазами.
– Вот, смотрите, я ничего не выдумываю и только опираюсь на медицинское заключение.
Рикен снова свирепо посмотрел на него.
– Господи, что это еще за история? Можно подумать, вы нарочно решили свести меня с ума… – он схватил рюмку и швырнул ее на пол. – Мне следовало заранее предвидеть все ваши фокусы! Отличный вышел бы фильм! Но префектура, конечно, запретила бы его. Значит, год назад Софи была беременна! И поскольку детей у нас не появилось, мы обратились к подпольной акушерке? Так что ли? Еще одно обвинение в мой адрес?
– Я не утверждал, что вы поставлены в известность. Я лишь хотел спросить: говорила ли вам жена? В действительности, она обратилась за помощью к другому человеку.
– Значит, это касалось другого, а не меня, ее мужа?
– Может быть, она хотела избавить вас от волнений или, более того, от психологической травмы? Считала, что ребенок будет помехой для вашей карьеры? Она доверилась одному из ваших друзей.
– Кому же, черт возьми?
– Карю.
– Что? Что вы говорите?
– Он сам сказал это утром. А Нора – получасом позже.
Но, правда, с некоторой разницей. По ее словам, Софи была не одна, когда речь шла о ребенке. Вы были вместе с ней.
– Она лжет!
– Возможно.
– Вы ей верите?
– Пока я никому не имею права верить.
– И мне тоже?
– И вам тоже, Фрэнсис. Но, тем не менее, вы свободны.
Мегрэ зажег трубку, сел за письменный стол и начал перелистывать какое-то досье.

Глава 6

Рикен ушел, смущенный, как птица, которая не верит, что перед ней распахнули клетку. Жанвье с недоумением смотрел на шефа: действительно ли он отпускает парня, не устанавливая за ним наблюдения? Мегрэ, делая вид, что не понимает немого вопроса, листал досье. Наконец он встал, подошел к окну.
Он был в мрачном настроении, ходил из кабинета в кабинет, как будто не знал, чем себя занять. Его грузная фигура Останавливалась то перед пишущей машинкой, то перед телефонным аппаратом или пустым стулом. То вдруг он садился и бесцельно перекладывал на столе какие-то бумажки.
Наконец он проворчал:
– Предупредите мою жену, что я не приду обедать.
То, что он не звонил ей сам, говорило о многом. Атмосфера в кабинете была напряженной. Мегрэ почувствовал это и, пожав плечами, вышел из кабинета.
Он не сказал, ни куда идет, ни когда вернется, не оставил никаких инструкций, словно разом потерял интерес к этому делу.
На главной, давно не убиравшейся лестнице, он выбил трубку, легонько ударил ею о каблук, пересек двор, рассеянно кивнул дежурному и направился к площади Дофин.
Он представил себе темный силуэт наземного метро, по диагонали рассекающий небо, ему казалась, он слышит шум движущегося состава, ощущает обволакивающую, приторную атмосферу ресторана «У старого виноградаря», видит оживленное лицо Розы, беспрестанно вытирающей руки о фартук, лицо бывшего каскадера, словно вылепленное из воска, его ироническую усмешку, доброго гиганта Маки в углу, взгляд которого, по мере того как он пьянеет, становится все более рассеянным и бегающим, Жерара Драмена с внешнестью аскета, бесконечно вносящего поправки в свой сценарий, Карю, которому большого труда стоит казаться сердечным, и Нору – искусственную от кончиков ногтей до осветленных волос.
Ноги словно сами привели его в пивную «Дофин», он рассеянно поздоровался с хозяином, вдохнул теплый воздух и направился в угол, где уже сидел тысячу раз.
– Есть сосиски, господин комиссар.
– С пюре, пожалуйста.
– А что будете пить?
– Все равно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35