Далеко, в районе вокзала, начал просыпаться город, потом, в восемь часов, служащий винных погребов, как и каждое утро, с грохотом распахнул главные ворота склада, и сразу же по мощеному двору со стуком покатились пустые бочки.К этому времени Дезире один раз уже поднялась наверх, принеся Жанне кофе с молоком и тартинку, от которой та отказалась.— Что мне говорить, если меня спросят, что с тобой случилось?— Что я устала, неважно себя чувствую, но позднее спущусь.— Но ведь это не так!— Не имеет значения. Говори именно это. Как так получилось, что я не слышала плачущего Боба?— Его мать с ним на руках спустилась погреть ему бутылочку. Я предложила ей оставить малыша у меня, но она с решительным видом стала заниматься им сама. Сейчас она напевает ему песенки.Безусловно, Алиса поступила так по совету родителей, которые предвидели схватку и не хотели, чтобы их дочь дала к ней повод.— Ты должна установить детский манеж, но не в малой гостиной, куда никто не заходит и где ребенок сидит, словно наказанный. Поставь манеж в столовой.— Но он займет много места.— Вот именно. Зато ребенок будет на виду.— Ну, раз ты так считаешь…Против всяких ожиданий первой спустилась Луиза, и Жанна, попросившая Дезире оставить дверь открытой, поняла, что ее невестка прислушивается к чему-то, прежде чем отважиться спуститься по лестнице вниз.Чуть позднее настала очередь Анри войти в столовую, наконец раздался стук дверного молотка в ворота: это пришел доктор. Провести его к Жанне незамеченным в этот момент было невозможно. Он с кем-то говорил некоторое время на первом этаже — Жанна не поняла с кем, — затем она услышала на лестнице его размеренные шаги. Прежде чем показаться в проеме открытой Двери, он на мгновение из вежливости остановился:— Можно войти?— Прошу вас, доктор.Он был так же спокоен, так же холоден, как и в воскресное утро. С шести часов утра у Жанны успело заболело левое веко. Эта лишняя болячка напоминала укус пчелы, но доктора она в заблуждение не ввела, и, придвинув стул, он сразу же приготовился измерить Жанне кровяное давление.— Это уже не в первый раз?— Нет. Впервые это случилось в Египте десять лет назад, но не так сильно. Потом три или четыре раза в Стамбуле.— Покажите ноги. Он потрогал их, заставил пошевелить пальцами, затем снова накинул одеяло.— Вы давно проверяли сердце?— Два месяца назад, незадолго до того, как я уехала. Кажется, оно не в таком уж плохом состоянии, и с этой стороны сейчас опасаться нечего.Невестка говорила с вами?— Я не видел ее. Я встретил только ее сына.— Он знает, что вы пришли ко мне?— Это было бы трудно утаить.— Ну и как он?— Спокоен, лицо немного осунулось.— Он вам ничего не сказал?— Попросил меня не уходить, не поговорив с ним. Он вздохнул, убирая стетоскоп в футляр:— Вам известны режим и диета?— Никакой соли. Немного мяса. Никаких пряностей. Ни кофе, ни чая.Каждые два часа стаканом воды запить одну из тех таблеток, которые вы мне выпишете. Она улыбнулась ему:— Верно?— Вы забыли главное.— Не двигаться, я знаю.— Рецепт отдать прислуге? Или вы предпочитаете, чтобы я прислал лекарства прямо из аптеки?— Так было бы лучше, если вас не затруднит. У Дезире сегодня много дел, да еще и я в придачу. Скажите, доктор, как вы думаете, сколько времени…— А сколько времени вам пришлось лежать в прошлый раз?— Неделю, но…— Значит, теперь две недели. Может, чуть меньше. Он продолжал присматриваться к ней, как и в то воскресенье, но на этот раз у Жанны складывалось впечатление, что он вот-вот сбросит свою маску холодной сдержанности. Вдобавок, направляясь к двери, он было обернулся, но потом снова пошел к выходу, сказав лишь:— Я зайду проведать вас завтра днем.В течение всего времени, что доктор был у нее в комнате, Жанна не могла прислушиваться к звукам дома так, как ей хотелось бы, но все-таки прислушивалась — доктор, во всяком случае, заметил это, как поняла Жанна, и, может быть, именно в этот момент он был более всего склонен поговорить с ней. Внизу доктор не задержался, входная дверь закрылась за ним почти сразу же; за столом, судя по хождениям Дезире взад-вперед и звяканью фаянса, собралось несколько человек. Только через полчаса послышались шаги на лестнице, шаги старой подруги, которая очень старательно изображала перед Жанной, что не запыхалась.— Что он тебе сказал? — спросила она, усевшись на краешек кровати.— Что все пустяки, как я и предполагала.— Еда без соли?— Без соли и перца, если у тебя хватит на это времени. Что они там, внизу, делают?— Сперва я сходила к бухгалтеру, как ты мне велела. Он, как мне показалось, сразу все понял. — К Анри он подошел несколько минут назад.— Кто собрался в столовой? Подожди. Луиза спустилась первой. Она с тобой говорила?— Когда она спустилась вниз, она была похожа скорее на призрак, чем на живого человека, вошла совершенно без шума, и я заметила ее не сразу.Казалось, она боятся кого-то и готова сбежать и запереться в своей комнате, если кто-нибудь попытается причинить ей зло. Она удивилась, не увидев тебя в кухне; заглянула туда, проходя мимо, а потом направилась в столовую. Я сразу Нее принесла ей горячий кофе, так что ей пришлось сесть. Моя невестка не спускалась?» — спросила она. Едва я успела ответить ей, как ты велела, как тут же пришел Анри. И ему тоже налила кофе.Он как-то невнятно поздоровался не глядя на мать. Я принесла горячие рогалики и… Подожди… С этими хождениями у меня все перепуталось. Стараешься все припомнить и только сбиваешься. А, да! Доктор постучал в дверь. Я помчалась открывать, а когда мы вошли в коридор, Анри поднялся посмотреть, кто пришел. Он очень недолго поговорил с доктором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43